837

© 10.10.2019, Давыдов О.В.

used photo from Internet

Рабочая встреча делегаций Северной Кореи и США в Стокгольме, в ходе которой стороны намеревались очертить основные контуры возможного соглашения по проблеме ядерного урегулирования и нормализации двусторонних отношений, завершилась безрезультатно. Согласно северокорейской версии, консультации провалились из-за того, что американские представители приехали «с пустыми руками» и оказались неспособны внести такие предложения, которые оказались бы приемлемыми для Пхеньяна.

Напомним, что политический диалог между двумя странами пребывает в состоянии стагнации с февраля 2019 г., после того как на саммите в Ханое Д. Трамп и Ким Чен Ын не смогли договориться по параметрам денуклеаризации Северной Кореи и встречных уступок со стороны мирового сообщества.

Нынешняя попытка прийти к компромиссу была предпринята вскоре после увольнения президентом США своего советника по национальной безопасности Дж. Болтона, который традиционно выступал с идеями решения ядерной проблемы на Корейском полуострове методами нажимной дипломатии в отношении КНДР. С конца сентября Д. Трамп неоднократно заявлял, что эти предложения, которые сводились к концепции немедленного одномоментного разоружения Северной Кореи по «ливийскому сценарию», серьезно помешали развитию переговорного процесса. При этом он туманно давал понять, что в ходе дальнейшего диалога США будут готовы действовать гибко и на основе «новой методологии».

Следует сказать, что в КНДР с энтузиазмом приветствовали эти подвижки, выражая надежду на то, что они позволят сдвинуть дело с мёртвой точки. По мнению многих наблюдателей, северокорейцы дали согласие на проведение переговоров в Стокгольме в расчете «дожать» американских оппонентов, полагая, что уход «ястребов» из окружения Д. Трампа и предвыборные конъюнктурные соображения подтолкнут главу Белого дома к заключению хорошей сделки на условиях Пхеньяна. Это – снятие всех экономических рестрикций, предусмотренных резолюциями Совета Безопасности ООН и налаживание межгосударственных отношений с США в обмен на закрытие лишь некоторых ядерных объектов, прежде всего, относящихся к комплексу в Ненбене.

Сенсации, однако, не состоялось. В настоящее время международные эксперты не располагают достоверной информацией о том, с какими именно инициативами выступила в Стокгольме американская делегация. По некоторым сведениям, речь шла о возможности временной приостановки действия ряда международных санкций в случае согласия КНДР задекларировать свои основные объекты, связанные с ядерной программой военного назначения и приступить к их закрытию и демонтажу. Наряду с этим было подтверждено мнение о том, что приоритетом для американской дипломатии по-прежнему остается задача полной и проверяемой денуклеаризации (“Final Fully Verified Denuclearization”), решение которой должно предшествовать предоставлению Северной Корее политических, экономических и иных бонусов.

Безрезультатные дискуссии побудили северокорейцев к тому, чтобы прервать консультации, при этом громко хлопнув дверью. В заявлении внешнеполитического ведомства КНДР, опубликованном на следующий день, отмечалось, что Пхеньян не предполагает участвовать в «отвратительных переговорах» до тех пор, пока США не откажутся «полным и необратимым образом» от своей враждебной политики и не представят такую позицию, которая будет учитывать его ключевые интересы.

Опыт американо-северокорейского диалога, который с паузами и перерывами продолжается вот уже на протяжении последних полутора лет, показывает, что ситуация движется по замкнутому кругу. Явных срывов вроде бы не происходит, однако реальных достижений тоже нет.

С одной стороны, Пхеньян придерживается добровольно взятого на себя моратория на проведение ядерных испытаний, а также пусков баллистических ракет дальнего радиуса действия, но с другой – не предпринял ни одного реального шага в сторону отказа или даже замораживания своего ракетно-ядерного потенциала.

По оценке независимых исследователей, за время переговоров (с весны 2018 г. и до настоящего момента) на объектах в Северной Корее было наработано расщепляющегося материала (оружейного плутония и высокообогащенного урана) достаточного для производства дополнительно 10-12 ядерных боеприпасов. Кроме того, на территории страны были созданы новые ракетные базы и центры, а старые – расширены и модернизированы. Северокорейцы использовали некоторое смягчение обстановки на Корейском полуострове, вызванное развитием диалоговых процессов, для разработки и тестирования новых классов ракет и ракетных систем малой дальности (высокоманевренных, твердотопливных, РСЗО, а также запускаемых с подводных платформ), которые могут представлять потенциальную опасность для соседних стран. Только за период с мая по начало октября 2019 г.  состоялось одиннадцать серий испытаний, в ходе которых зафиксированы пуски около 20 ракет.

Всё это с очевидностью свидетельствует о том, что свёртывание ядерной программы не входит в планы КНДР, по крайней мере, на данном этапе, и руководство страны намерено использовать потенциал «устрашения» для оказания прессинга в отношении партнеров по диалогу с целью получения уступок по важным вопросам.

Что же дальше? Сейчас в экспертных кругах высказываются опасения, что в условиях кризиса доверия и нарастающих противоречий в диалоге с США, КНДР может пойти на возобновление ядерных испытаний и пусков межконтинентальных ракет. Вероятность подобной перспективы в принципе подтверждается и высказываниями северокорейских официальных лиц. Так, глава делегации на переговорах с США Ким Мён Гиль, ещё будучи в Стокгольме, заявил что вопрос о выходе КНДР из моратория будет целиком и полностью зависеть от позиции Вашингтона. Вполне понятно, что без санкции с самых высоких этажей власти такая реплика едва ли могла бы прозвучать.

С чисто технической точки зрения Северная Корея, конечно, в состоянии осуществить свои угрозы, однако, что касается политической стороны дела, то это сопряжено со многими сложными вопросами. Северокорейцев можно упрекать за многое, но только не за отсутствие известного прагматизма и расчетливости. Абсолютно понятно, что новые военные экзерсисы никаких дивидендов не принесут, но зато неизбежно спровоцируют крайне жёсткую реакцию со стороны международного сообщества, которое в таком случае окажется консолидированным на антисеверокорейской основе. В случае же принятия новых санкций по линии СБ ООН (например, введение полного эмбарго на поставку нефти и нефтепродуктов, прекращение любой гуманитарной помощи) экономика КНДР, которая и без того находится в тяжелейшем состоянии, может быстро скатиться в коллапс.

В подобной ситуации даже ставка на солидарность со стороны Китая может не сработать. Пекин действительно по многим причинам не заинтересован в дестабилизации северокорейского режима, однако полной и безусловной поддержки ему никогда не гарантировал, тем более – ценой осложнения своих и без того непростых отношений с Вашингтоном. Что же касается России, то в случае нового кризиса на Корейском полуострове, она, как это происходило в прошлом, будет тесно координировать свои действия с китайскими партнерами, пропуская Пекин вперед в выработке стратегически значимых решений. Не лишне сказать и о том, что наши практические  связи и сотрудничество с КНДР крайне незначительны, и не могут быть даже сопоставлены с российскими интересами в области нераспространения и региональной безопасности.

Иными словами, риски для Пхеньяна в случае, если он в своих практических действиях  решится заступить за  «красные линии», настолько велики и труднопредсказуемы, что вариант открытого ядерного шантажа едва ли может рассматриваться в качестве разумного и мотивированного политического выбора.

В порядке резюме можно отметить, что на данном отрезке времени перспектива выхода из тупика, в который зашли американо-северокорейские переговоры, просматривается с трудом. Обе стороны располагают весьма ограниченными возможностями для внесения существенных корректив в свои позиции. Ким Чен Ын категорически не готов всерьёз обсуждать тему отказа от ядерного статуса страны, в то время как для Трампа ресурс эффективного маневрирования заметно сократился ввиду приближающегося начала президентской избирательной кампании, а также в связи с рассмотрением вопроса об импичменте.

С учётом этого в предстоящий период оптимальным для двух оппонентов могло стать заключение промежуточной договорённости, которая зафиксировала бы ключевые пункты согласия (готовность КНДР придерживаться моратория и обязательство США о неприменении силы) и одновременно – подтверждала их твёрдое намерение продолжить переговоры в будущем. Подобный компромисс позволил бы Пхеньяну и Вашингтону не только «сохранить лицо», но и представить дело как скромный, но убедительный успех мирного процесса. Поэтому нельзя исключать, что именно в данном направлении и будут концентрироваться дальнейшие дипломатические усилия двух стран.