1255

© 10.01.2019, Давыдов О.В.

used image from youtube

7–10 января состоялся неожиданный визит лидера КНДР Ким Чен Ына в Китай, который стороны анонсировали лишь за сутки до события. Это уже его четвертая безответная поездка «в гости» к великому соседу. Напомним, что три предыдущие состоялись в прошлом году и позволили северокорейскому руководству заручиться поддержкой Пекина своих внешнеполитических инициатив, что в свою очередь создало благоприятные предпосылки для межкорейского сближения, а также организации саммита Ким Чен Ына и Д. Трампа в Сингапуре в июне 2018 года.

Важно отметить, что, безусловно, главной темой американо-северокорейских переговоров, равно как и нескольких встреч руководителя КНДР с президентом РК Мун Чжэ Ином, также состоявшихся в прошлом году, стал вопрос о безъядерном статусе Северной Кореи. Обязательство Пхеньяна продвигаться к полной денуклеаризации было зафиксировано в целом ряде совместных документов с партнерами, однако дальше общих деклараций дело не пошло. Причина – принципиальные разногласия с Вашингтоном относительно последовательности будущих мероприятий. Северокорейцы требовали осуществления в первую очередь субстантивных шагов со стороны США в ответ на введение Пхеньяном моратория на ракетные пуски и ядерные испытания, включая снятие всех ранее установленных международных и односторонних санкций против КНДР и улучшение двусторонних отношений. В Белом доме также настаивали на необходимости принятия Севером обещанных мер в целях избавления от ядерного оружия, заявляя, что только после этого партнеры могут рассчитывать на получение солидных бонусов.

В итоге американо-северокорейский диалог застопорился на драматическом перепутье: контакты на рабочем уровне продолжаются, однако положительного результата они до сих пор не дали. Несмотря на декларируемую обеими сторонами готовность к проведению второго саммита (по заверению Д. Трампа он может состояться уже в недалеком будущем), перспектива достижения на нем прорывных договоренностей остается весьма проблематичной.

Более того, в своем новогоднем телеобращении Ким Чен Ын, формально подтвердив стремление к денуклеаризации и улучшению отношений с США, в то же время заявил, что КНДР может избрать «иной курс», если Вашингтон будет по-прежнему придерживаться жесткой политики и санкций в отношении КНДР.

В этой непростой и, можно сказать, запутанной ситуации очередное обращение северокорейского руководителя за помощью и советом к Пекину, своему единственному союзнику, выглядело вполне обоснованным. Ким Чен Ын посетил китайскую столицу в сопровождении мощной команды главных фигур в руководстве страны, отвечающих за вопросы внешней политики и безопасности. Это – Ли Су Ён, заместитель Председателя ТПК  и руководитель партийного департамента внешнеполитических связей; Ким Ён Чер, также заместитель Председателя и директор департамента Единого фронта, отвечающий за работу на южнокорейском направлении; Но Гван Чер и Ли Ён Хо, соответственно министры обороны и иностранных дел.

Подробных сведений об итогах переговоров стороны по сложившейся традиции не публикуют. Вся доступная на сегодняшний день информация содержится в пространных сообщениях агентств Синьхуа и ЦТАК, выдержанных в весьма обтекаемых формулировках. На первый взгляд дух этих документов весьма приподнятый, что, видимо, призвано свидетельствовать о высоком уровне межгосударственных и межпартийных отношений между двумя странами и активной поддержке Пекина курса своего соседа по широкому кругу вопросов урегулирования на Корейском полуострове.

В частности, в сообщении Синьхуа выделяется решимость сторон укреплять взаимные связи во всех областях, упрочить стратегическое взаимодействие. В Пекине высоко оценили «позитивные усилия» КНДР ради стабильности на Корейском полуострове и продвижения денуклеаризации, поддержали ее шаги, направленные на развитие мирного диалога и улучшение отношений с США и Южной Кореей. Одновременно выражена надежда на то, что Пхеньян и Вашингтон пройдут каждый свою часть пути навстречу друг другу. Подчеркивается, что КНР будет активно работать как с КНДР, так и с другими заинтересованными странами в интересах конструктивного решения корейских проблем. Эти констатации перекликаются и со словами Ким Чен Ына о том, что он «высоко оценивает важную роль Китая в мирном процессе на Корейском полуострове, которая для всех очевидна».

Вместе с тем, похоже, что обилие подчеркнуто теплых высказываний в отношении политики КНДР, которые должны свидетельствовать о широкой поддержке Пекина действий своего партнера, призвано заретушировать отсутствие полного единства между сторонами по субстантивным сюжетам. В опубликованных материалах практически не нашли отражения китайские позиции по таким темам, как мирный договор в Корее вместо соглашения о перемирии; снятие антипхеньянских санкций; выработка гарантий безопасности для Севера в случае денуклеаризации. Ничего не сказано и о возможности предоставления конкретной материальной помощи со стороны КНР. А это именно те вопросы, которые в КНДР считают принципиально важными для выживания режима.

С другой стороны, северокорейский лидер, судя по всему, так и не сумел привезти в Пекин каких-либо свежих креативных идей, способных обеспечить прорыв в решении проблемы денуклеаризации Корейского полуострова.

В целом же итоги переговоров со всей очевидностью свидетельствуют о том, что Пекин на фоне растущей зависимости от него Северной Кореи и слабых переговорных позиций Вашингтона, существенно укрепил свое влияние в вопросах корейского урегулирования, выйдя на роль уникального партнера и для КНДР, и для США. По всей вероятности, Китай в настоящее время намерен плотно включить «северокорейский вопрос» в повестку политического диалога с Вашингтоном и будет «поддавливать» на американцев, с тем чтобы те смягчили свои требования к Пхеньяну.

Несмотря на это, содействие Северной Корее едва ли будет полным и безусловным. При всей готовности Пекина оказывать умеренную поддержку без связывающих его обязательств, дабы режим в этой стране преждевременно не рухнул, а Пхеньян отказался от новых военных авантюр, Китай едва ли вознамерится принести в жертву свои глобальные отношения с Вашингтоном во имя спасения своего проблемного соседа.

Другая актуальная сейчас тема, которая маячит впереди, это намечаемый второй американо-северокорейский саммит, в организации которого Пекин весьма заинтересован. Для главы Белого дома этот вопрос на самом деле сопряжен с наличием многих «подводных камней». Если первая встреча с Ким Чен Ыном в прошлом году, имевшая в основном символическое значение, прошла в основном успешно – как новое слово в американской политике, то успех второго саммита будет определяться конкретными и существенными результатами. Коль скоро их не окажется, политической репутации Д. Трампа будет нанесен серьезный урон. Пока же признаков сближения позиций сторон по проблеме денуклеаризации и другим сопряженным с этим вопросам, к сожалению, не наблюдается.

Шаткость позиции Вашингтона состоит и в том, что президент Д. Трамп является чуть ли не единственным деятелем на американском политическом горизонте, который заявляет о своем доверии Ким Чен Ыну и выражает уверенность в необходимости продолжения политического диалога с ним. Подавляющее большинство влиятельных фигур в политической элите США сомневаются в успехе нынешнего «флирта» с северокорейцами, полагая, что надежды на отказ пхеньянского режима от своих ракетно-ядерных амбиций безосновательны.

Иными словами, после визита Ким Чен Ына в Пекин, а также в преддверии ожидаемого американо-северокорейского саммита ситуация вокруг Корейского полуострова остается сложной и труднопредсказуемой. Хотя на данном этапе все вовлеченные стороны заверяют в своей приверженности мирному диалогу и проявляют терпение, нынешний тупик на переговорах вследствие сохраняющихся глубоких разногласий между КНДР и США потенциально чреват опасностью нового срыва в виток конфронтации.