126

used image: IISS Shangri-La Dialogue 2024 // Internet

© Солянова М.В., 05.06.2023

С 31 мая по 2 июня Канада принимала участие в диалоге Шангри-Ла (Shangri-La Dialogue) в Сингапуре^[1]. Канадская делегация состояла из министра обороны Билла Блэра, начальника штаба обороны генерала Уэйна Эйра и других высокопоставленных должностных лиц в сфере национальной обороны. В ходе визита министр обороны, возглавлявший делегацию, объявил о том, что Канада направит три военных корабля для участия в крупнейших международных учениях в Тихоокеанском регионе «RIMPAC», а также продолжит в этом регионе военно-морское развертывание в рамках операции «HORIZON».

В ходе участия в диалоге канадский министр встретился со своими коллегами из Австралии, Японии, Южной Кореи, Малайзии, Новой Зеландии и Сингапура. Но внимание привлекла двусторонняя встреча с министром национальной обороны Китая.

Встреча министра обороны Канады Билла Блэра и его китайского коллеги адмирала Дун Цзюня в Сингапуре может означать предварительный шаг к потеплению в канадско-китайских отношениях. Это первый за одиннадцать лет личный обмен мнениями, который состоялся на фоне значительной напряженности, особенно в связи с растущей активностью Китая в Индо-Тихоокеанском регионе^[2]. Отношения двух стран сегодня переживают серьезный кризис: арест исполнительного директора «Huawei» Мэн Ваньчжоу в 2018 г. по запросу США, за которым последовало задержание в Китае канадцев Майкла Коврига и Майкла Спейвора; растущее взаимодействие Канады с США по таким вопросам, как ситуация с правами человека в Синьцзяне и действия Пекина в Южно-Китайском море, которое еще больше обострило отношения Канады с КНР.

Хотя официальные заявления дают ограниченный доступ к информации, касающейся затронутых тем, публично обозначенными вопросами для обсуждения стали: открытые линии связи между странами, вмешательство в дела других стран со стороны КНР^[3], экономическая и финансовая поддержка России, а также военные учения вокруг Тайваня.

На фоне кризиса в отношениях расчетливый прагматизм либерального правительства Дж. Трюдо, похоже, возобладал, и федеральное правительство взяло курс на возобновление взаимодействия, выходящего за рамки дружбы. Политическое решение о встрече, вероятно, отражает осознанное стремление к минимальному обмену информацией по вопросам обороны, особенно в отношении китайской военной деятельности в Индо-Тихоокеанском регионе. Открытые каналы могут помочь предотвратить просчеты и потенциальную эскалацию в связи с растущим военно-морским присутствием обеих стран.

Стратегический ландшафт также играет важную роль. В условиях усиления соперничества между США и Китаем Канада оказалась в сложном стратегическом положении, поэтому стремится поддерживать диалог с Китаем, по-прежнему выражая поддержку Тайваню. Эта стратегия «хеджирования» позволяет Канаде косвенно влиять на Китай и реализовывать свои национальные интересы в непростом геополитическом ландшафте. Канада пытается балансировать между США и КНР, чтобы сохранить возможность выбора и не зависеть исключительно от позиции американской стороны. Например, принимая постоянное участие в проводимых под американским руководством учениях в Тайваньском проливе, Канада демонстрирует приверженность общей с США позиции, в том числе по поддержанию свободы судоходства в спорных водах и озабоченности по поводу опасных маневров со стороны КНР в отношении американских и канадских военных^[4].

Успех этой встречи зависит от того, приведет ли она к устойчивому диалогу по вопросам, представляющим взаимный интерес в сфере обороны. Ключевые области, которые требуют внимания, включают принятие мер по снижению риска с тем, чтобы избежать опасных столкновений в воздухе и на море между канадскими и китайскими вооруженными силами, а также повышение транспарентности военных учений путем предоставления предварительного уведомления и четкой информации о действиях в Индо-Тихоокеанском регионе.

Вместе с тем преодоление напряженности в таких существенных вопросах, как Тайвань и права человека, скорее всего, останется неразрешимой задачей. Канада вряд ли откажется от своей поддержки международного порядка, основанного на правилах, или от критики ситуации с правами человека в Китае, в то время как Китай вряд ли уступит в вопросах территориальных претензий или своей внутренней политики.

Внутриполитическое давление в Канаде также может ограничить масштабы любого реального сотрудничества. Общество по-прежнему настороженно относится к КНР, а оппозиционные партии могут затормозить любое предполагаемое сближение. Поэтому укрепление двустороннего доверия будет медленным процессом, требующим постоянного диалога, готовности учитывать основные проблемы друг друга и демонстрации доброй воли на практике, а не на словах. В дальнейшем для оценки динамики развития канадско-китайских отношений и их более широкого значения для региональной безопасности важным будет то, какие сигналы стороны будут посылать друг другу, включая любые официальные заявления, характер будущих дипломатических взаимодействий, а также то, приведет ли эта встреча к конкретным решениям по снижению рисков или военной прозрачности.

Военный потенциал Канады значительно слабее по сравнению с США и КНР. Это ограничивает ее прямое влияние на баланс сил в ИТР. Однако, сохраняя каналы связи открытыми, Канада потенциально может оказать сдерживающее влияние и подтолкнуть Китай к мирному урегулированию.

Таким образом, восстановление линии связи между канадскими и китайскими военными позволяет осуществлять более прямой обмен информацией и озабоченностями. Сам факт того, что встреча состоялась, свидетельствует о готовности обеих сторон к диалогу, пусть и на ограниченной основе. Личный диалог может проложить путь к созданию основы для регулярного общения и даже потенциального сотрудничества по конкретным военным вопросам в будущем. Подробности встречи, скорее всего, останутся конфиденциальными, но готовность к диалогу является небольшим, но важным шагом вперед в деле снижения напряженности между Канадой и Китаем.

Ближайшие месяцы покажут, приведет ли эта встреча к конкретным действиям по снижению риска военной эскалации, станет ли катализатором более стабильных отношений между двумя странами или окажется временной паузой в более масштабной геополитической игре. Но это событие является напоминанием о том, что даже небольшие шаги в направлении коммуникации могут иметь большое значение в мире, который все больше определяется стратегической конкуренцией между США и КНР.

Примечания:

^[1] https://www.canada.ca/en/department-national-defence/news/2024/06/minister-blair-concludes-productive-trip-to-singapore-to-strengthen-canadas-defence-relations-with-indo-pacific-allies-and-partners.html
^[2] https://www.ctvnews.ca/politics/canadian-chinese-defence-ministers-meet-in-singapore-as-tensions-rise-over-taiwan-1.6910483
^[3] С конца 2022 г. канадские СМИ публиковали данные о попытках Китая вмешаться в федеральные выборы в 2019 и 2021 гг. В итоге началось общественное расследование, и в начале мая был обнародован промежуточный отчет, в котором говорится, что китайское правительство действительно оказывало влияние с целью повлиять на исход выборов. Однако в расследованных случаях эти попытки не привели к изменению общих результатов выборов и не нарушили целостность избирательной системы Канады (https://foreigninterferencecommission.ca/fileadmin/user_upload/Foreign_Interference_Commission_-_Initial_Report__May_2024__-_Digital.pdf).
^[4] https://www.ctvnews.ca/politics/canadian-chinese-defence-ministers-meet-in-singapore-as-tensions-rise-over-taiwan-1.6910483