3824

used image by author

© Удовенко И.П., 27.05.2020

Кризис – это всегда не только проблемы, но и возможности. В период пандемии COVID-19 возникла насущная потребность в активизации развивавшихся в последние годы цифровых технологий для реализации мер социальной поддержки населения. Государства, имевшие к этому времени наработки в этой области, получили дополнительные технологические возможности для оказания столь востребованной в этих условиях помощи гражданам и бизнесу.

В развитых странах активно применяются такие сквозные цифровые технологии, как «большие данные», промышленный интернет, искусственный интеллект, беспроводная связь, системы распределенного реестра, технологии виртуальной и дополненной реальности. Их применение, а также дальнейшее развитие цифровой инфраструктуры позволяют выйти на принципиально новый уровень адресности и вариативности социальной политики, закладывают основы нового типа государства, которое условно можно обозначить как «государство-платформа».

Впервые на государственном уровне основы платформизации госуслуг были заложены в Цифровой стратегии государства (Digital Government Strategy), принятой в США в 2012 г.^[1], а затем в Цифровой стратегии Великобритании, принятой в 2014 г.^[2] В настоящее время в государственном управлении наиболее активно цифровые технологии применяются в Китае.

С технологической точки зрения общими характеристиками государства-платформы являются централизация цифровой инфраструктуры и активная коллаборация с компаниями – национальными технологическими лидерами. Так, например, в США с 2017 г. действует прямой запрет на строительство органами государственной власти собственных центров обработки данных, а «цифровые проекты» Государственного совета Китая реализуются на основе ресурсов корпорации Alibaba Group. Разрабатываются различные подходы к применению цифровых технологий для обеспечения общественной безопасности и эффективности оказываемой населению социальной поддержки.

Что касается перевода социальной политики в цифровую среду, то общим трендом является приведение всех информационных систем к одному знаменателю, так называемому «золотому идеальному профилю», который предполагает, во-первых, налоговую и имущественную прозрачность, во-вторых, адресность социальной поддержки в зависимости от доходов, принадлежности человека к домохозяйству и, в-третьих, отслеживание социально приемлемого поведения граждан, их следования правилам поведения в общественных местах и выполнения принятых на себя обязательств, условий предоставления помощи. В среднесрочной перспективе платформенная агрегация данных позволит государству, с одной стороны, выявлять «серые зоны» формирования доходов населения, а с другой – определять себестоимость социальных обязательств и их адресность.

Неудивительно, что цифровые технологии оказались особенно востребованы в ситуации вызова, связанного с пандемией COVID-19, прежде всего, при решении задач оперативного контроля за перемещением людей, дистанционного получения и проверки сведений из различных источников для оказания необходимой поддержки наиболее пострадавшим гражданам. Анализ практик различных стран в сфере социальной защиты позволяет более адекватно оценивать развитие нового цифрового формата взаимодействия государства и граждан, степень цифровой трансформации органов государственного управления и получать представление о содержательной наполненности предпринимаемых мер социальной поддержки населения.

Как правило, в такие «социальные пакеты» входят и меры поддержки национального бизнеса: субсидирование и кредитование организаций малого, среднего и крупного бизнеса, введение отсрочек на уплату налогов и взносов на социальное страхование, арендных платежей.

Вместе с тем важное место отводится решениям по непосредственной экономической поддержке граждан, в том числе расширение круга получателей пособий по безработице и увеличение их размера, оказание прямой материальной помощи. Так, в пакете мер поддержки, принятом в Германии^[3], предусматривается упрощенный порядок получения базового пособия (SGB II) для людей, потерявших доход вследствие эпидемии COVID-19^[4]. Диапазон пособия составляет от 250 до 432 евро в зависимости от возраста и семейного положения человека. Послабление заключается в приостановке проверки активов людей, осуществляемой посредством цифровой платформы, что, однако, не распространяется на имущество, которое является существенным. В Германии это деньги или ценности, стоимость которых превышает 60 000 евро на взрослого и 30 000 евро на ребенка или 120 000 евро на семейную пару с ребенком.

В рамках мер поддержки, связанных с COVID-19, реализуемых в Канаде, введено дополнительное пособие при потере работы – CERB^[5]. Размер CERB составляет 500 долл. в неделю на срок до 16 недель. Право на него имеют граждане, проживающие в Канаде не менее 15 лет и не имеющие достаточных выплат социального страхования по безработице и доходов от занятости. Для оперативной проверки верности поданных сведений для начисления в режиме онлайн используются технологии агрегации сетевых данных внебюджетных фондов, миграционных и налоговых служб, а также работодателей.

В контексте широкой общественной дискуссии об обязательствах государства по поддержке граждан, оказавшихся в сложной жизненной ситуации, из-за распространения COVID-19 наиболее часто приводится пример организации экономической помощи гражданам и семьям в США (Economic Impact Payments – EIP)^[6].  Речь идёт об одной из мер самого большого пакета помощи в американской истории, призванного обеспечить поддержку семьям, работающим и предприятиям в ситуации распространения COVID-19. Принятие пакета стоимостью 2,2 трлн долл. было объявлено президентом США Д. Трампом 27 марта 2020 г.^[7] Использование такой меры, как EIP, является результатом аналитического мониторинга социально-экономического положения населения, осуществляемого на основе современных цифровых технологий.

Анализ характера и условий получения EIP показывает, что данная мера является обязательством правительства США, предоставляемым населению на адресной основе в зависимости от уровня доходов заявителей, их семейного статуса и наличия детей. Получатели EIP должны выполнить требования по уплате налогов за 2018 и 2019 гг., иметь регистрацию в системе социального страхования и не могут являться иждивенцами других налогоплательщиков. Максимальный доход для получения EIP одиноким гражданином ограничен     99 001 долл. в год, при доходе до 75 000 долл. в год размер EIP составит 1 200 долл. При доходе в диапазоне от 75 001 до 99 000 долл. размер EIP будет равен 5% от значения превышения дохода. Например, если годовой доход составляет 84 000 долл., то есть превышает 75 000 долл. на 9 000 долл., то EIP составит 450 долл. из расчета 5% от 9 000 долл.

На детей установлен базовый EIP в размере 500 долл. Ребенок должен быть учтен как иждивенец получателя. Если годовой доход получателя превышает 75 000 долл., то это также ведет к уменьшению размера EIP на ребенка. Например, при доходе 100 000 долл. EIP составит 450 долл. Базовые значения EIP на ребенка и заявителя суммируются и вычитается 5% от суммы превышения в 25 000 долл.: 500 долл.+1 200 долл.–1 250 долл.=450 долл. Заявителями на получение EIP могут быть семейные пары и главы домохозяйств, для которых также существует дифференцированная система расчета размеров EIP.

Важно понимать, что установленные границы уровня доходов не случайны. Группа домохозяйств с доходами от 50 000 до 74 999 долл. является в США основой среднего класса, составляющей 17,2% населения страны^[8].

Прямые выплаты населению осуществляются в специальных административных районах Китая – Гонконге и Макао, а также в Сингапуре, возглавляющим рейтинги цифровизации государственного управления^[9]. Выплаты дифференцируются в зависимости от статуса резидента в Макао или уровня доходов в Сингапуре. Максимальный размер выплаты, предусмотренный в Гонконге, составляет 10 000 гонконгских долларов (1 284 долл.). Эта сумма должна быть выплачена каждому постоянному жителю в возрасте старше 18 лет. Вместе с тем, по оценкам министра финансов Гонконга Пола Чана, такого масштаба выплаты приведут к рекордному дефициту бюджета в следующем финансовом году^[10].

В пакетах мер борьбы с последствиями распространения COVID-19, принимаемых в странах Африки, Южной Америки, Восточной Европы, Западной Азии, социальная поддержка населения представлена преимущественно в виде продуктовой помощи, отмены оплаты жилищно-коммунальных услуг и минимальных выплат. В основном эта поддержка оказывается в рамках совместных программ национальных правительств и международных структур. Так, например, при использовании средств МВФ помощь оказывается в Боливии, Колумбии, Доминиканской Республике, Эфиопии, Гамбии, Гвинее-Бисау^[11], а при поддержке ЕС – в Албании, Боснии и Герцеговине, Грузии, Косово, Молдове, Черногории, Северной Македонии, Тунисе и Украине^[12]. Информационные технологии при оказании этой помощи применяются в зависимости от уровня технологического развития стран.

Анализируя отечественную практику социальной защиты населения в ситуации эпидемии COVID-19, можно отметить, что в Российской Федерации все принимаемые меры осуществляются в дистанционном формате благодаря использованию цифровых технологий, которые активно внедрялись в практику государственного управления в последние годы. В итоге, именно через цифровые платформы в стране реализуется широкий спектр направлений социальной поддержки, носящих комплексный характер.

В ходе поэтапного введения мер поддержки ими были охвачены все уязвимые категории населения. Так, работающие пенсионеры в возрасте старше 65 лет, а также люди, имеющие хронические заболевания, в связи с вынужденным режимом самоизоляции могли понести потери в заработной плате. Оперативное принятие мер позволило обеспечить назначение и выплату им пособия по временной нетрудоспособности за период нахождения на карантине^[13]. За базу для расчета этого пособия берется среднемесячный заработок человека, ограниченный максимальным средним размером 69 961,65 рублей в месяц, таким образом, компенсируется потеря заработной платы для большинства его получателей.

Для людей, потерявших работу в результате эпидемии, действенной мерой поддержки стало установление верхнего предела пособия по безработице в 12 130 руб. в месяц для всех, кто был признан безработным, без учета утраченного дохода.  Дополнительно к этому пособию была установлена доплата в размере 3 000 руб. в месяц на детей в возрасте до 18 лет^[14]. Также введен упрощенный порядок получения ежемесячного пособия малообеспеченным семьям на ребенка от 3 до 7 лет. Потерявшие работу могут оформить это пособие без учета доходов прошлых лет и выплат по безработице, размер пособия устанавливается в зависимости от региона. В Москве, например, оно составляет 7 613 руб. в месяц. Отдельная поддержка предусматривается для тех, кто остался без выплат от работодателя в период декретного отпуска. С 1 июня они будут получать пособие в размере 13 503 руб. в месяц. Субъекты Российской Федерации вправе устанавливать дополнительные компенсации к пособию по безработице, что было сделано в наиболее пострадавших от эпидемии регионах (в Москве до 19 500 руб.^[15] в месяц, в Московской области до 15 000 руб. в месяц).

Отдельным направлением социальной защиты в кризисной ситуации стала поддержка семей с детьми, которая была оказана вне зависимости от уровня доходов и имущественного положения. С 01 июня 2020 г. минимальный размер ежемесячного детского пособия на детей до 1,5 лет составит 6 751 руб. в месяц. Выплаты в сумме 15 000 руб. на ребенка до 3 лет^[16] и 10 000 руб. на детей от 3 до 16 лет^[17] получат семьи, в которых воспитывается 27 млн детей.

Количество домохозяйств, которые станут получателями поддержки относительно всего населения, в США и России оказывается сопоставимым. Однако при сравнении объема мер поддержки (их материального наполнения), принимаемых в различных странах, важно не попасть в ловушку сопоставления абсолютных цифр, оторванных от социально-экономического контекста.

Принятие адекватных государственных решений в сфере социальной политики, способствующих обеспечению социальной безопасности, повышению благосостояния граждан и социально-экономической устойчивости бизнеса сегодня невозможно без использования цифровых технологий. Такие технологии позволяют сделать ее экономически и социально обоснованной, ориентированной на домохозяйства и особенно – на социально уязвимые категории населения. Применение таких мер оказывается одним из ключевых индикаторов устойчивого развития страны, и в этом смысле постановка задач по совершенствованию государственной цифровой платформы вполне оправданно становится одной из основных тем национальной повестки «выздоравливающей» России.

Примечания: