271

used image // Internet

© Удовенко И.П., 28.04.2022

В России утверждена концепция перевода всех предоставляемых государственных услуг в цифровой формат¹. Практические мероприятия по её реализации предполагают использование исключительно российских цифровых сервисов. Беспрепятственный доступ к ним, в свою очередь, должен обеспечить отечественный магазин приложений для мобильных устройств, который появится уже к 1 июня 2022 года².

Сегодня формирование суверенной цифровой экосистемы выступает условием для реализации намеченных в России программ социально-экономического развития. На решение этой масштабной задачи направлены усилия как Правительства Российской Федерации, так и ключевых корпоративных структур. Сквозной идеей намеченных преобразований является интеграция государственных информационных систем и необходимых сервисов от негосударственных поставщиков в единой цифровой среде, в которой уполномоченные организации смогут осуществлять оперативное администрирование социально-экономическими процессами, а граждане – получать социально значимые услуги в непрерывном режиме.

Для формирования суверенной цифровой экосистемы, основанной на собственных ресурсах и решениях, России предстоит пройти непростой путь. Именно поэтому создание препятствий на этом пути становится приоритетом её геополитических оппонентов. В условиях оказываемого санкционного давления Российской Федерации приходится, с одной стороны, максимально использовать все имеющиеся, пусть зачастую и не самые передовые, наработки для решения насущных задач, а с другой – осуществлять поиск нестандартных решений, позволяющих миновать долгий путь, пройденный странами-лидерами в сфере IT.

Технологические аспекты этого давления, его последствия и риски стали предметом пристального внимания российского экспертного сообщества³. В «сухом остатке» этой дискуссии можно констатировать, что цифровой блицкриг против России не удался. Об этом свидетельствует смягчение введенных в конце февраля США санкций на экспорт в Россию программного обеспечения, компьютерного и телекоммуникационного оборудования. В марте Минфин США уточнил, что ограничения не касаются потребительских коммуникационных устройств, включая персональные компьютеры, смартфоны и модемы, а в апреле вывел из-под санкций телекоммуникационные технологии гражданского назначения, программное обеспечение и оборудование для обмена информацией в интернете, а также услуги по регистрации доменных имен⁴.

Стимулом для такого смягчения стали неизбежно возникающие при переходе к долгосрочному сценарию сдерживания развития России значительные экономические издержки для самих инициаторов санкций. Подобные действия можно трактовать как попытку замедления начавшегося переформатирования производственных цепочек и цепочек создания стоимости на мировом рынке информационно-коммуникационных технологий и микроэлектроники.

В данном контексте вызывает интерес аргументация изначального введения избыточных санкций. Такое решение было, скорее всего, основано на анализе, свидетельствующем о высокой вероятности обрушения российской цифровой инфраструктуры при нанесении по ней комплексного удара. В качестве исходных данных для получения подобной оценки могли быть использованы поверхностные сведения о степени цифровой зрелости и готовности ключевых российских институтов к цифровой трансформации с опорой на собственные ресурсы.

Так, в большинстве соответствующих международных рейтингов и открытых источников содержится констатация цифровой отсталости российских систем государственного администрирования и программного обеспечения. Согласно этим данным, на протяжении первого десятилетия 21 века отставание России от стран-лидеров цифровизации, даже в условиях экономической стабилизации и повышения уровня жизни, нарастало. По индексу развития электронного правительства ООН Российская Федерация занимала в 2005 году 56-е место, а в 2007 году опустилась на 92-е⁵. Существенных изменений в динамике цифрового развития России не фиксировалось в профильных отчетах и обзорах вплоть до конца второго десятилетия 21 века. И хотя в 2016 году в России работали уже три тысячи «Многофункциональных центров», предоставляющих услуги по принципу «одного окна», практические шаги по созданию единой государственной облачной платформы (ГЕОП) были сделаны только в 2019-м году⁶. Для сравнения, в США приступили к разработке и эксплуатации такой платформы в 2012 году, а Великобритании – в 2015 году.

Подобная картина могла стать основой для вывода о неизбежности коллапса текущей деятельности органов государственного управления после ограничения доступа к услугам хранения и обработки данных и прекращения работы (окончания срока лицензий) зарубежного программного обеспечения (ПО).

Однако за последние годы в России произошли кардинальные изменения. На общегосударственном уровне на смену разрозненным ведомственным базам данных, управляемым зачастую посредством ПО зарубежных корпораций, пришли государственные информационные системы, поддерживаемые и объединённые отечественными платформенными решениями. В качестве примеров можно привести Единую цифровую платформу «ГосТех» – среду разработки технологических решений для государственных органов и систему передачи финансовых сообщений Банка России (СПФС), обеспечившую бесперебойность работы банков после демарша VISA, MasterCard и отключения от системы международных платежей SWIFT. Существенно преобразилось само «электронное правительство» Российской Федерации: помимо отраслевого и ведомственного, появился территориальный канал обмена данными. Во всех субъектах страны были созданы центры управления регионов (ЦУР).

Выстроенная в сжатые сроки система управления критически важной и социально значимой цифровой инфраструктурой оказалась способной не только обеспечить предоставление всех уже переведённых в цифровой формат услуг и сервисов, но стать основой для расширения их перечня.

Так, в настоящее время запускается обновлённое приложение «Госуслуг». Через портал граждане смогут получить 100 новых услуг, которые раньше были доступны только на сайтах субъектов или вообще не предоставлялись в электронном виде. В их числе –назначение новых пособий на детей; проведение техосмотра самоходных машин и других видов техники; регистрация прав на недвижимость; прием деклараций по налогу на доходы физлиц; предоставление выписки из государственного лесного реестра; получение различных лицензий и разрешений. Также необходимо отметить, что плата за интернет-трафик при использовании государственных информационных систем с граждан не взимается.

Анализируя траекторию государственной цифровизации в России, можно сделать вывод, что благодаря установленным ограничениям на разработку государственными органами и подведомственными учреждениями собственных баз данных и использование зарубежного ПО⁷, удалось обеспечить безопасность и функциональность критической информационной инфраструктуры.

Также в качестве фактора сохранения устойчивости в кризисной ситуации, необходимо отметить полученный ещё до введения санкций опыт использования российского ПО государственными и корпоративными структурами. Во многих организациях на смену наиболее распространённым продуктам от Microsoft уже пришли отечественные аналоги. В их число входят офисные приложения «Мой Офис», Р7, CommuniGate Systems, Vinteo, TrueConf и операционные системы Astra Linux, BaseALT, РЕД СОФТ. В марте Министерством цифрового развития был составлен перечень цифровых сервисов и дистрибутивов, которые можно использовать вместо попавших под санкции⁸.

Ко второму, но не менее значимому, аналитическому «просчёту» оппонентов России можно отнести недостоверное представление об организационной и кадровой основе протекающих в ней процессов цифровой трансформации. Неминуемость обвала информационных систем из-за отсутствия специалистов, которые должны обеспечивать их техническую поддержку, являлась распространенным «мифом» и среди российской общественности⁹. В действительности же, отъезд разработчиков и тестировщиков в основном зарубежного ПО не повлиял на устойчивость цифровой инфраструктуры.

В отличие от других стран, где сопровождение осуществляют сторонние IT-вендоры, работающие на основе аутсорсингаперсонала, практически каждая крупная российская компания имеет собственные команды специалистов, способных не только поддерживать свою цифровую инфраструктуру, но и оказывать IT- услуги другим, в том числе зарубежным, заказчикам. В качестве примеров можно привести Сбер и Росатом. Также значительным кадровым потенциалом обладают IT-учреждения профильных органов исполнительной власти субъектов РФ.

Лидеры российской IT-отрасли полагают, что значимой предпосылкой для стабилизации ситуации с оттоком кадров выступает реализация в России масштабных проектов цифровой трансформации и программ модернизации производств радиоэлектронной промышленности. Участие в таких проектах и программах становится стимулом для возвращения на родину специалистов, ищущих возможности для творческой работы¹⁰. Свою роль сыграют и меры государственной поддержки – гранты, льготная ипотека и ряд других. Так, например, после принятия соответствующего решения, начиная с 19 апреля, российские IT-компании подали 900 заявок на 2 тысячи специалистов, которые получат право для отсрочки от армии¹¹.

В то же время это не отменяет необходимости масштабных преобразований в системе подготовки новых кадров. По завершении профессиональной подготовки специалисты IT-сферы обязаны иметь не только комплексную техническую квалификацию, но и развитые «мягкие» навыки. По аналогии с производством передовых литографических машин для выпуска процессоров, при формировании такой кадровой основы настоятельно необходимо выстраивать неразрывную систему профессиональной подготовки педагогов – как преподавателей профессионального образования, так и профессиональных наставников на производстве¹².

Создание новой профессиональной школы на базе современных образовательных технологий является залогом успеха приходящего поколения, призванного поднять на новую высоту российскую прикладную информатику, микроэлектронику и все смежные отрасли отечественного производства.

Примечания:

¹ Михаил Мишустин утвердил концепцию перехода к предоставлению госуслуг в режиме 24/7 // http://government.ru/news/45197/
² О решениях по итогам выступления Михаила Мишустина в Государственной Думе с отчётом Правительства Российской Федерации о результатах деятельности за 2021 год // http://government.ru/orders/selection/401/45228/
³ Санкции в сфере информационных технологий: последствия и риски // https://www.imemo.ru/publications/relevant-comments/text/sanctions-in-the-field-of-information-technology-consequences-and-risks
⁴ GENERAL LICENSE NO. 25 Authorizing Transactions Related to Telecommunications and Certain Internet-Based Communications // https://home.treasury.gov/system/files/126/russia_gl25.pdf
⁵ Development Index EGDI // Available at: https://publicadministration.un.org/egovkb/en-us/About/Overview/-E-Government-Development-Index
⁶ Утверждена концепция создания государственной единой облачной платформы // http://government.ru/docs/37804/
⁷ Федеральный закон от 26.07.2017 № 187-ФЗ "О безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации"
⁸ Перечень наиболее популярных и общеизвестных сервисов и цифровых решений иностранных компаний, деятельность которых полностью или частично ограничена в РФ, а также перечень рекомендованных решений для их замены в повседневной деятельности // https://d-russia.ru/wp-content/uploads/2022/04/recomendovannye_analogi.pdf
⁹ РАЭК спрогнозировала отъезд до 100 тысяч IT-специалистов из РФ в апреле // https://www.interfax.ru/digital/830581, https://www.rbc.ru/technology_and_media/22/03/2022/623991bb9a7947c177476c44
¹⁰ Касперская сообщила о «табунах» покинувших Россию айтишников // https://www.rbc.ru/technology_and_media/22/03/2022/623991bb9a7947c177476c44
¹¹ IT-компании подали заявки на две тысячи человек на отсрочку от армии // https://ria.ru/20220426/otsrochka-1785527746.html
¹² См.: Удовенко И. П., Зенков А. Р. Человеческий капитал в условиях нового технологического уклада: траектории формирования и развития // Общественные науки и современность – 2021. – Номер 4 C. 7-19 // URL: https://ons-journal.ru/S086904990015966-4-1 DOI: 10.31857/S086904990015966-4