3393

© 10.03.2017, Давыдов О.В.

Seoul, South Korea - photo by Emmanuel DYAN // www.flickr.com/photos/emmanueldyan

На днях Тихоокеанское командование вооруженных сил США официально уведомило о начале мероприятий по размещению в Республике Корея системы ПРО THAAD (Terminal High Altitude Area Defence), предназначенной для высотного заатмосферного перехвата ракет средней и меньшей дальности. В соответствии с этим на территорию американской военной базы в Пхёнтхэке 6 марта с.г. уже было доставлено первое «военное имущество»: две мобильные установки (ПУ) для пуска ракет-перехватчиков. Всего же на Юг Кореи планируется перебросить одну батарею противоракетных комплексов, которая будет состоять из шести ПУ, 48 ракет радиусом действия до 200 км,  а также радара TPY – 2 TM с дальностью обнаружения целей на расстоянии от 600 до 2 тыс. км. Полагают, что уже к концу весны 2017 года вся эта работа будет полностью завершена.

Официальные представители Вашингтона и Сеула в своих комментариях по этому поводу упирают на то, что данная мера, согласованная союзниками еще в июле прошлого года, преследует исключительно оборонительные цели. При этом главная угроза безопасности как самой РК,  так и размещенному в стране американскому воинскому контингенту усматривается в осуществляемых Северной Кореей усилиях по укреплению своего ракетно-ядерного потенциала военной направленности.

Данные планы в столь чувствительной области как противоракетная оборона с самого начала вызывали много вопросов, прежде всего, у соседних стран  -  Китая и России. Китайцы, явно уязвленные тем, что с ними никто не посоветовался на этапе выработки и принятия шагов, серьезно влияющих на региональные военные расклады в Северо-Восточной Азии, заняли крайне негативную позицию в отношении действий США и Южной Кореи. Главные аргументы: размещение комплексов ПРО является военным мероприятием, которое по своим масштабам выходит далеко за рамки задачи сдерживания КНДР, и, в конечном счете, имеет антикитайскую направленность. В частности, указывается, что «пристегнутый» к батарее THAAD противоракетный радар будет способен широко отслеживать военную деятельность на северо-востоке КНР, включая приготовления к ракетно-космическим пускам.

Следует сказать, что еще с лета прошлого года Пекин оказывал активное давление на Сеул в стремлении убедить его отказаться от совместных с Вашингтоном противоракетных замыслов (как будто от южнокорейцев что-то зависело). При этом дело не ограничилось только дипломатическими увещеваниями – китайцы, дабы подчеркнуть своё крайнее недовольство, пошли на беспрецедентное  свертывание ряда программ сотрудничества с РК в обменах людьми, культурной и экономической области. Сразу же после сообщения о начале процесса развертывания системы ПРО МИД КНР назвал это «серьезной ошибкой», чреватой возникновением крупных проблем в китайско-южнокорейских отношениях, предупредив о том, что Пекин будет вынужден предпринять необходимые ответные меры для обеспечения своих интересов в области безопасности.  

По мнению многих независимых экспертов, размещение комплексов ПРО в Южной Корее в параметрах, заявленных союзниками, в принципе не создает для России прямой угрозы, принимая во внимание ограниченную дальность, как противоракет, так и радара.

Тем не менее, помимо чисто военного среза проблемы существуют ее более широкие политические и психологические аспекты. Достаточно вспомнить, что с начала нынешнего столетия вопросы ПРО, будь то на европейском или азиатском векторе стали «больной мозолью» в российско-американских отношениях. С учетом особой чувствительности развития хорошо известных сюжетов с ЕвроПРО, где Москва ощущает себя глубоко обманутой, любые новые шаги Вашингтона в данной области, на каком бы географическом направлении они ни осуществлялись, воспринимаются российским руководством с повышенной нервозностью – как очередная попытка создать новый очаг военного давления на нашу страну. Как было заявлено директором Департамента по вопросам нераспространения и контролю над вооружениями МИД РФ, российская сторона будет учитывать действия США по размещению комплексов THAAD в Южной Корее в военном планировании и своей внешнеполитической деятельности.¹

Вполне понятно, что главным фактором риска для Москвы будет оставаться отсутствие ясности в том, что касается будущего вектора приложения противоракетных усилий США (Южная Корея в этом тандеме, естественно, остается ведомым, а ее собственные оборонные устремления носят исключительно локальный характер). Иными словами, если все дело действительно ограничится осуществлением ранее заявленных планов по развертыванию в РК батареи комплекса ПРО с «аксессуарами», то особых поводов для волнений у нас, скорее всего, возникнуть не должно. Однако весь вопрос в том, не мыслится ли этот шаг американцами лишь как первое звено на пути выстраивания в АТР нового, наряду с европейским,  театра стратегической ПРО.

Уже сейчас можно сказать, что указанные действия США и РК серьезно всколыхнули ситуацию вокруг Корейского полуострова, развитие которой теперь приобретает дополнительную динамику. Вопросов возникает много, но главные из них – какие последствия будут иметь нынешние мероприятия, и кто в результате окажется от них в выигрыше.

Первое. Очередную победу «по очкам» одержали американский генералитет и военно-промышленный комплекс. Южной Корее сумели всучить дорогостоящую военную игрушку, стоимость которой, по самым скромным подсчетам, превышает 1 млрд. долл. Как следствие гонка вооружений в этом районе имеет все шансы вырулить на новый виток, что открывает возможность для дальнейшего наращивания потока американских вооружений на Корейский полуостров.

Второе. Как ни парадоксально, все внешне весомые доводы об укреплении безопасности Южной Кореи вследствие размещения комплексов ПРО на поверку оказываются не слишком убедительными. Даже если исходить из того, что Север планирует атаковать своих южных собратьев, то почему вдруг решили, что основной удар будет нанесен с применением баллистического оружия, причем по отстоящим далеко от границы регионам РК? Как хорошо известно, Северная Корея располагает вблизи демилитаризованной зоны колоссальным потенциалом дальнобойной артиллерии и ракетных систем залпового огня, применение которого способно уже в ближайшие минуты нанести противной стороне неприемлемый ущерб. Достаточно напомнить, что Сеул находится всего в 50 км от ДМЗ. В случае такого гипотетического сценария комплексы ПРО, а они будут размещены в г. Сонджу, отстоящем от границы с КНДР на 296 км, окажутся попросту бесполезны.

Третье. В наибольшем выигрыше от американо-южнокорейских мероприятий, как это ни печально, оказывается Пхеньян. С точки зрения своих военных преимуществ, безопасности он не теряет ничего. В плане же политическом и даже в стратегическом отношении приобретения очевидны. Вполне очевидно, что сейчас северокорейцам без особых усилий удалось «столкнуть лбами» всех своих основных оппонентов и тем самым надолго расстроить перспективы формирования международной коалиции против КНДР, о чем долго, но безуспешно мечтают РК и западные страны. В складывающихся условиях можно прогнозировать, что Пекин хотя бы «в пику» южнокорейцам и американцам, теперь, скорее всего, несколько ослабит политическое и экономическое давление в отношении КНДР. И даже, если Пхеньян пойдет на новые ракетные или ядерные провокации, что вполне вероятно, проработка вопроса, скажем, через СБ ООН,  в нынешней ситуации может оказаться задачей сверхсложной.

В целом же можно сказать, что ситуация вокруг корейского урегулирования в силу разнонаправленных и несогласованных действий ряда вовлеченных сторон становится все более запутанной. На фоне же политических неурядиц в Южной Корее в связи с вопросом об импичменте действующему президенту и отсутствием ясности с долгосрочной стратегией администрации Трампа на Корейском полуострове, перспектива того, что Северная Корея в обозримом будущем останется одним из наиболее эффективных игроков на этой площадке – вполне реальна.

Примечания:

¹ https://ria.ru/world/20170307/1489479495.html