327

used image: Official Dinner in honor of Joe Biden, Korea, Seoul, May 21, 2022
// DEMA (Defense Media Agency), Official Photographer: Lee Kyung Won

© Давыдов О.В., 24.05.2022

В завершившемся на днях американо-южнокорейском саммите было много необычного. Это первая встреча Джо Байдена с новым президентом Республики Корея, которая состоялась спустя лишь 11 дней после его вступления в должность. Визит стал явным нарушением негласных, но давно устоявшихся традиций в протокольной практике двух стран, в соответствии с которыми именно избранный лидер Южной Кореи обычно совершал в Вашингтон свой первый зарубежный визит.

Не вполне стандартной была и внешняя обстановка, которая определялась страхами союзников перед возможными провокациями со стороны Северной Кореи. В частности, велики были ожидания, что именно в дни визита Пхеньян может предпринять агрессивные военные акции – вплоть до осуществления пусков МБР или даже проведения ядерных испытаний, в связи с чем военные ведомства двух стран разработали специальный план действий, предполагающий «жесткие ответные шаги». Однако эти опасения не подтвердились, и диалогу сопутствовала в целом спокойная атмосфера.

Для президента Юн Сок Ёля диалог с Джо Байденом предоставил хорошую возможность для практической обкатки его предвыборных идей о выстраивании «глобального всеобъемлющего стратегического альянса» между РК и США. На переговорах доминировали три основные темы – координация по Северной Корее, продвижение двустороннего экономического партнерства и региональное взаимодействие.

В связи с ядерной проблемой была подтверждена решимость добиваться полной денуклеаризации Корейского полуострова. Дверь для диалога с КНДР остается открытой, и Байден даже заявил о готовности встретиться с Ким Чен Ыном, если тот продемонстрирует «искренний и серьезный настрой». Вместе с тем, с учетом форсированного продвижения Пхеньяна по пути наращивания своих ракетно-ядерных программ, союзники на этот раз сделали основной упор на задачах противодействия северокорейским угрозам. В частности, принято решение о расширении рамок и масштабов совместных военных учений, как на Юге Кореи, так и в районах, прилегающих к Корейскому полуострову. Будет возобновлена деятельность «Совместной рабочей группы по безопасности и расширенному сдерживанию». Эта структура была создана в 2018 году, однако вскоре ее работа была свернута, дабы не создавать помех для стартовавшей тогда мирной дипломатии Мун Чжэ Ина в отношениях с КНДР. Теперь в этом воссозданном формате будут обсуждаться вопросы, связанные с применением «ядерного зонтика» и в целом – повышением эффективности американских гарантий безопасности Южной Корее.

По вопросу о размещении на полуострове «стратегических ресурсов» США, чего настойчиво добивается администрация Юн Сок Ёля, окончательного решения, судя по всему, не принято. В Совместном заявлении отфиксирована лишь возможность их переброски в РК «в случае необходимости». Сеул, как полагают военные эксперты, был бы заинтересован как минимум в возобновлении пролетов американских стратегических бомбардировщиков над территорией Кореи, однако в Вашингтоне, по-видимому, опасаются, что такие демонстрации могли бы вызвать ненужные напряжения в отношениях с Пекином.

В ходе переговоров главы двух стран многократно и напористо констатировали, что в настоящее время союзнические отношения уже не ограничиваются рамками взаимодействия по проблемам Корейского полуострова, и теперь охватывают такие сферы, как экономика, технологии, вопросы строительства новой региональной архитектуры. При этом Юн Сок Ёль с пафосом заявлял, что Южная Корея готова взять на себя бóльшую ответственность в решении глобальных и региональных дел, активно участвуя в процессе установления «универсальных норм и правил» в Индо-Тихоокеанском регионе.

Новыми для союзников темами, которые детально обсуждались в ходе визита, стали экономическая безопасность и формирование «промышленных альянсов». Исходной точкой для этих дискуссий была обоюдная обеспокоенность по поводу сбоев в функционировании глобальных цепочек поставок товаров на волне кризиса вокруг Украины, а также вследствие обостряющегося противостояния между Китаем и США и пандемии COVID-19.

Для Сеула проблема усугубляется нарастающей конкуренцией между Южной Кореей и рядом других стран в области производства проводников и чипов. Если еще несколько лет назад корейские промышленные гиганты, такие как “Samsung Electronics” или “SK Hynix” доминировали на рынках производства микросхем, то теперь южнокорейцам не уступает тайваньская “TSMK”, а в спину дышат набирающие силу компании из Китая, Индии и стран Евросоюза. Южнокорейцы приходят к выводу, что промышленность страны, несмотря на ее значительный потенциал, не в состоянии в одиночку справиться с этими вызовами и нуждается в опоре на возможности первой экономики в мире. С другой стороны, в Вашингтоне весьма высоко оценивают инновационный и технологический ресурс южнокорейской экономики, неизменно дружественное отношение этой страны к США, и поэтому считают ее идеальным партнером для выстраивания долговременных «индустриальных партнерств».

По итогам визита были достигнуты договоренности о запуске диалога по экономической безопасности, который будет курироваться ведомствами по национальной безопасности двух стран, а также диалога министерского уровня по вопросам, связанным с обеспечением устойчивости международных логистических цепочек и торговле. Перечень тем, по которым предполагается развернуть сотрудничество на частном уровне, а также при поддержке государственных структур, впечатляет. Это – новые технологии и совместные НИОКР, полупроводники, аккумуляторные батареи для электромобилей, искусственный интеллект, квантовые и биотехнологии, робототехника, разработки в области оборонной промышленности, космос, ядерная энергетика, включая малые модульные реакторы, низкоуглеродная энергетика, медицина, борьба с пандемиями.

Наряду с двусторонним партнерством Сеул ясно выразил решимость широко подключаться к деятельности многосторонних форматов и механизмов, создаваемых в регионе под эгидой США. В отличие от своего предшественника на президентском посту, который стремился дистанцироваться от американских региональных доктрин, Юн Сок Ёль, без обиняков, заявил о поддержке концепции «Свободной и открытой Индо-Пацифики», подчеркнув намерение разработать собственную индо-тихоокеанскую стратегию. Тем не менее, тема участия Южной Кореи в Quad (четырехсторонний диалог по безопасности между США, Японией, Индией и Австралией) против ожиданий пока развития не получила. Похоже, что сдержанность в этом вопросе проявляет не корейская, а именно американская сторона, которая полагает, что форуму еще предстоит утвердиться в плане «дорожной карты» своей деятельности на ближайшую перспективу.

Прогресс был достигнут в другом вопросе – о присоединении РК к формируемой Вашингтоном Индо-Тихоокеанской экономической рамочной структуре (ИТЭРС), которую многие рассматривают в качестве группировки, призванной по замыслу американцев сдерживать экономическую экспансию Китая в АТР путем отсечения этой страны от глобальных и региональных логистических цепочек. В Пекине действительно проявляют обеспокоенность на этот счет и загодя по разным каналам доводили до корейской стороны мнение о том, что участие РК в этом формате способно нанести ущерб двусторонним экономическим связям. Об этом, в частности, Юн Сок Ёлю говорил вице-президент КНР Ван Цишань, посетивший Сеул для участия в церемонии инаугурации, а также министр иностранных дел Ван И в ходе недавней видеоконференции со своим корейским коллегой.

В южнокорейско-китайских связях сейчас также происходят примечательные перемены. Как известно, Мун Чжэ Ин стремился не раздражать излишне Пекин и предпочитал поддерживать баланс в отношениях между США, главным союзником в области безопасности, и Китаем, ключевым торгово-экономическим партнером. Однако новый президент, похоже, не заинтересован в сохранении этой «стратегической двойственности», демонстрируя, что основой его внешнеполитического курса будет преимущественная ориентация на Вашингтон. Во всяком случае, в упомянутом разговоре с китайцем министр иностранных дел Пак Чжин отвел все возражения Пекина по поводу участия РК в ИТЭРС. Подчеркивалось, что подключение Южной Кореи к этому механизму диктуется исключительно национальными интересами страны и не преследует целью изолировать Китай. Сеул ранее присоединился к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций и продвигаемому КНР Всеобъемлющему региональному экономическому партнерству, поэтому не видит оснований отказываться от своего участия в других создаваемых в регионе многосторонних форматах.

Итоги прошедшего саммита высветили некоторые новые реалии и тенденции, способные оказать влияние на расстановку сил в Северо-Восточной Азии. В связи с формирующейся «новой биполярностью» в регионе Корейский полуостров становится тем местом, где сталкиваются интересы крупных игроков, таких как США и Китай. Эти страны в равной степени заинтересованы в привлечении на свою сторону Южной Кореи, которая становится все более важным «действующим лицом» в региональных делах и удерживает ключевые позиции в стратегически значимых секторах экономики.

Южная Корея, ощущающая свою уязвимость в условиях разворачивающегося соперничества, в последний период все более определенно склоняется к сближению с полюсом силы в АТР, формируемым вокруг США. По прикидкам команды президента Юн Сок Ёля, это позволит укрепить безопасность страны, повысить ее международный и региональный статус, а также – создать условия для нового экономического рывка.

Впрочем, нужно понимать, что в эту картину до сих пор не внесены окончательные штрихи, поскольку Сеулу еще предстоит определиться с ролью и значением китайского вектора в своей политике.