110

used images: Buildings of the European Parliament in Strasbourg // Internet

© Вартазарова Л.С., Фрумкин Б.Е., 29.10.2025

Страны Европейского союза приступили к обсуждению представленного в Брюсселе 16 июля с.г. проекта важнейшего документа объединения – Многолетнего финансового плана, бюджета ЕС на период 2028–2034 гг. Документ концентрированно отражает основные преимущества интеграции. В то же время, особенно на этапе обсуждения, он высвечивает все противоречия и болевые точки, накопившиеся внутри объединения, становится инструментом адаптации ЕС к внутренним и внешним вызовам.

Анализ процесса принятия бюджета ЕС позволяет выявить его роль:

– как ключевого инструмента расширения и углубления региональной интеграции, а также международного позиционирования ЕС в условиях глобальной неопределенности, особенно в отношениях с США и Китаем;

– в динамике соотношения сил между наднациональными институтами ЕС (Европарламентом, Советом министров ЕС и Еврокомиссией), а также их взаимодействия с национальными властями;

– в разработке обслуживаемой бюджетом стратегии развития ЕС, конкретных направлений и инструментов ее реализации.

Именно в бюджетной сфере, трансформации системы фондов бюджетного финансирования ЕС под новое целеполагание видимо развернется основная борьба наднациональных институтов ЕС и национальных органов власти, а также общественно-политических организаций.  

Это относится как к предложенным Еврокомиссией величине и структуре бюджета, так и к модели участия стран в его реализации.

На 2028–2034 гг. намечается рекордный (даже с учетом 10%-й инфляции евро за этот период) рост общего объема расходов бюджета:

Таблица 1

Хотя доля бюджета ЕС в региональном валовом национальном доходе (ВНД) относительно невелика, он заметно влияет не только на проведение общих политик ЕС, но также на ориентацию и сбалансированность национальных бюджетов с учетом специфики стран. Так, общая сельскохозяйственная политика при расходах из бюджета в последние годы всего 0,6% ВНД ЕС позволяет устойчиво поддерживать самодостаточность ЕС по базовым видам продовольствия и большое положительное сальдо внешней агропродовольственной торговли. В намеченном на 2028–2034 гг. финансировании из бюджета ЕС только социально-экономической сферы Польша должна получить 123,3 млрд евро, что сопоставимо с доходами польского госбюджета в 2025 г.

Повышение эффективности использования средств бюджета должна обеспечить его реструктуризация. Прежние фонды и другие инструменты общего финансирования агрегируются в три основных целевых направления:

– социально-экономическое (объединяющее расходы на общую сельскохозяйственную, рыболовную и социальную политики, политики сплочения, охраны границ и внутренней безопасности) – 44% расходов бюджета;

– повышение конкурентоспособности (включающее поддержку инвестиций в обеспечение стратегической автономии в ключевых секторах и технологиях, общие транспортные, энергетические, цифровые и телекоммуникационные проекты, научно-образовательные программы, а также развитие обороны (включая космическую и военной инфраструктуры) – 30%;

– внешнеполитическое (прежде всего, инструмент «Глобальная Европа» для поддержки проектов по продвижению стратегических интересов и ценностей ЕС в третьих странах (в т.ч. подготовку к вступлению стран-кандидатов), – более 10%. 

Намечается и существенное перераспределение расходов внутри этих направлений. Так, в рамках первого направления резко (более чем на 25%) снижается размер «защищенных расходов» на общую сельхозполитику, а за дополнительные средства она должна конкурировать с другими политиками, что ведет к непредсказуемости для реципиентов. В рамках второго направления в 5 раз (до 131 млрд евро) увеличиваются поддержка инвестиций на оборону и космос, в 10 раз – в военную мобильность (инфраструктуру двойного назначения, кибербезопасность). В рамках третьего – отвлечение значительных средств на поддержку Украины и др.

При оценке перспектив принятия этого бюджета необходимо учитывать особенности организации бюджетного процесса в ЕС:

– семилетний бюджет по сути – концепция, в рамках которой потом принимаются годовые бюджеты (хотя принципиальных изменений параметров обычно не происходит);

– он лишь помогает оптимизировать национальные бюджеты, не подменяя и не замещая их;

– бюджетному процессу свойственна определенная инерционность, привязанность к традиционным акцентам и приоритетам;

– страны (особенно основные доноры – ФРГ и Франция – больше 40% общих национальных взносов в бюджет ЕС) стремятся не увеличивать, а по возможности сокращать национальные взносы в общий бюджет  (отчисления, направляемые в бюджет ЕС  странами пропорционально размеру их ВНД), а также неохотно идут на расширение круга «собственных источников средств ЕС», автоматически поступающих в бюджет ЕС;   

– позиции трех институтов (Еврокомиссия, Европарламент и Совет ЕС), ответственных за формирование, распределение и контроль за исполнением бюджета, могут различаться; 

– обсуждение проекта бюджета обычно идёт «до последнего». Так, проект бюджета на 2021–2027 гг. был представлен в мае 2018 г., а принят лишь в декабре 2020 г.

Первые обсуждения представленного Еврокомиссией (ЕК) бюджета на 2028–2034 гг.  уже выявили серьезные разногласия на уровне ЕС и стран:

• на фоне трудного «постковидного» восстановления (экономический рост ЕС в 2025 г. оценивается примерно в 1%, а общий государственный долг – в более 80% регионального ВВП) большинство стран-доноров считают необоснованным предлагаемое увеличение расходов бюджета ЕС и настороженно относятся к предложениям о нахождении новых источников собственных средств бюджета (прежде всего, новых налогов);
• нет единства мнений о необходимости автоматической адаптации бюджета ЕС к инфляции;
• страны-доноры недовольны «чрезмерным» перераспределением расходов бюджета в пользу стран-реципиентов. Так, центрально-восточноевропейским странам намечено выделить более 40% общих расходов на социально-экономические цели – почти втрое больше их вклада в ВНД ЕС. Так, Польша (с темпом прироста экономики выше, а отношением госдолга к ВВП – ниже ФРГ), станет крупнейшим бенефициаром с выплатами из бюджета ЕС почти вдвое выше, чем у ФРГ;
• сохраняются разногласия по принципам отбора проектов для общего финансирования, особенно по направлению конкурентоспособности. Так, при «дележе» 175 млрд евро, выделяемых на исследовательско-инновационную программу «Horizon Europe» более богатые страны настаивают на объективных критериях выбора проектов, а более бедные – на «географической сбалансированности», по сути – независимо от качества проектов, обеспечивающих им привлечение средств на свою территорию;
• большинство стран и евродепутатов недовольны курсом Еврокомиссии на «танки вместо тракторов» – резким сокращением расходов на общую сельскохозяйственную политику на фоне увеличения расходов на оборону и поддержку Украины;
• высказываются опасения «ренационализации» бюджетной поддержки социально-экономического направления (переходу от фиксированных на уровне ЕС расходов на конкретные политики к выделению странам общей суммы расходов, распределяемой по их усмотрению);
• недовольство проектом выражают европарламентарии, считая, что предусмотренные в документе механизмы сужают возможности парламентского контроля за распределением и реализацией средств;
• в национальных парламентах и общественно-политических организациях, особенно представляющих интересы аграриев и находящихся в кризисе отраслей (автомобилестроения, металлургии, химии), бюджет активно критикуется.

Фактически на уровне ЕС разворачивается межинституциональный конфликт, в ходе которого Европарламент может потребовать от Еврокомиссии внесения реальных поправок в проект, что затянет бюджетный процесс. Обсуждение бюджетного проекта выявило усиление политической фрагментации и поляризации в Европе. Заметно усилилось влияние крайне правых и национал-популистских фракций Европарламента (ЕП). Растет недовольство большой части европарламентариев нынешним внутрирегиональным и внешнеполитическим курсом главы Еврокомиссии У. фон дер Ляйен, фактически закрепляемым в предложенном ею проекте бюджета. В 2025 г. были сделаны 2 попытки (правда неудачные) вынесения ей вотума недоверия как со стороны правого, так и левого крыла ЕП. Причем правые обвиняли ее в непродуманности и поспешности «зеленого перехода» в экономике ЕС, а левые – в его торможении. Недовольство депутатов вызывал и «провоенный» акцент в планах главы ЕК, невыгодность для ЕС проведенной в спешном порядке торговой сделки с США, наконец – подозрения в проведении собственных интересов (в т.ч. при закупках вакцины против ковида). С рядом позиций бюджетного проекта не согласна и самая большая фракция ЕП – правоцентристская либерально-консервативная Европейская народная партия, являющаяся основной опорой фон дер Ляйен. 

В странах-членах недовольство предлагаемым увеличением взносов в общий бюджет ЕС при ослаблении его социально-экономической ориентации, а также фактическим уклонением от решения проблемы миграции, на фоне экономических трудностей и попыток национальных правительств урезать социальные расходы наложилось на устойчивую тенденцию прихода к власти «евроскептических» сил. В 2025 г. правые популисты победили на президентских выборах в Польше и парламентских в Чехии.  В Румынии лишь под большим давлением ЕС удалось не допустить победы правого кандидата в президенты. В ФРГ впервые в истории второе место на парламентских выборах получила правонационалистическая и резко евроскептическая «Альтернатива для Германии». Ф. Мерц и М. Ле Пен практически открыто обвиняют У. фон дер Ляйен в попытках «перехватить власть» и самостоятельно принимать решения по ключевым вопросам стратегии ЕС, практически не консультируясь с главами ведущих стран-членов и Евросоветом. Традиционными критиками Еврокомиссии остаются главы Венгрии и Словакии, а по ряду вопросов (в т.ч. в отношении путей решения росийско-украинского конфликта) – президенты Болгарии и Хорватии. 

Тренды к «деконсолидации» и неопределенности политического развития при нарастании «правого уклона» ЕС в период подготовки и реализации бюджета на 2028–2034 гг. могут усилиться после внеочередных парламентских выборов в Нидерландах (2025 г.), вероятной внеочередной смены правительства во Франции (2025–2026 гг.), возможного сохранения у власти в Венгрии В. Орбана (2026 г.) и Р. Фицо в Словакии (2027 г.), а также   президентских выборов во Франции, Италии, Испании (2027 г.).         

В целом мониторинг процессов прохождения Бюджета ЕС на 2028–2034 гг. может использоваться как «лакмусовая бумажка» для анализа актуальных противоречий и тенденций в Европейском союзе.