4439© 24.03.2016, Трофимова О.Е.
© photo by zoetnet
Взрывы в Брюсселе показали, что угроза исламского экстремизма и терроризма не может сдерживаться исключительно политикой интеграции и ассимиляции мигрантов в принимающее европейское общество. Трагедия в «столице Евросоюза» свидетельствует о реальной глобальной угрозе, которая нависла над Европой.
В Бельгии мусульманское население составляет 6% населения страны1 (628 тыс. человек), то есть меньше, чем во Франции (9,6%) и Австрии (6,2%), но больше, чем в Германии (5%) и Великобритании (4,6%). Первая волна мигрантов-мусульман относится к 1960-м гг. и связана с подписанием соответствующих соглашений с Марокко и Турцией, а затем с Алжиром и Тунисом. В отличие от Франции Бельгия не имела колоний среди мусульманских стран в Африке. В 1974 г. в стране были введены строгие правила для въезда иностранных трудовых мигрантов, но условия для воссоединения семей были одними из самых либеральных. Согласно оценкам бельгийского социолога Я. Хертогена, первое место по численности занимает марокканская диаспора (50% марокканского населения проживает в Брюсселе), второе место — итальянская, на третьем месте находятся турки, которые в основном проживают в городах Фландрии (более 50%), таких как Гент и Антверпен. По разным данным (точной статистики по национальности и религиозной принадлежности мигрантов нет) в настоящее время от 20 до 26% населения Брюсселя и 17% населения Антверпена — это мусульмане2.
На рынке труда занятость у некоренного населения в два раза ниже, чем у коренных бельгийцев, особенно среди мусульманских выходцев из стран Северной Африки. Только 12% мусульман в Бельгии имеют высшее образование, 23% — среднее, 65% — начальное и незаконченное среднее. В 2012–2013 гг. в Бельгии был принят ряд законов, ужесточивших получение гражданства, снизивших величину пособий, усложнивших доступ на рынок труда3.
Мигранты, исповедующие ислам, проживают компактно, в своеобразных гетто и анклавах, куда не рекомендуется заходить иностранцам и местным жителям. Они плохо адаптируются, не ассимилируются, соблюдают свои традиции (в частности, осуществляют правосудие согласно нормам шариата) и религиозные обычаи. Эти параллельные общества представляют собой подходящую почву для радикальных и экстремистских настроений, особенно в условиях экономической нестабильности, растущего социального расслоения и усиления влияния исламистских группировок.
По оценкам Международного центра по изучению радикализации4 (Великобритания), 440 человек из маленькой Бельгии вступили в ряды ИГИЛ5. Для Великобритании и Германии, стран со значительно более многочисленным населением, эта цифра составляет 500 и 600 человек, для Франции, где проживает самая крупная мусульманская диаспора, — 1200 человек6. Среди бельгийских мусульман существуют различные группы, ориентированные как на умеренный ислам, так и на его радикальные течения.
Еще в 2012 г. был опубликован доклад о работе бельгийской службы безопасности «Сюрте», в котором были перечислены основные угрозы стабильности в стране. Среди них был назван исламский экстремизм, который угрожает интеграции мусульман в принимающее общество и создает условия для распространения радикальных взглядов среди молодежи и возникновения терроризма. Либеральное законодательство европейских стран и Бельгии, в частности, не позволяет ограничивать создание религиозных учреждений и организаций и предотвращать распространение экстремизма до того, как были совершены противозаконные действия, а также не запрещает вмешательство в систему исламских институтов со стороны иностранных государств и радикальных группировок.
На нынешнюю ситуацию с мигрантами в Бельгии и других странах с крупными мусульманскими диаспорами влияют не только внутренние, но и внешние факторы. Если вспомнить, как развивались отношения Евросоюза со странами Южного Средиземноморья, откуда направляется значительная часть потока беженцев в Европу7, то мы увидим, что ЕС выстроил не очень эффективную, но достаточно развитую систему связей с этим регионом, включающую такие инициативы, как Евросредиземноморское партнерство и Союз для Средиземноморья. Она была направлена в первую очередь на обеспечение Европы энергоносителями, создание зоны политической стабильности в Средиземноморье, а лишь потом на торгово-экономическое сотрудничество с этим регионом. При этом отсутствовало реальное видение Евросоюзом экономической и политической ситуации в этих странах, где авторитарные режимы долгое время поддерживали баланс между политикой, идеологий и экономикой.
Возможности «вытянуть» экономику региона на более высокий уровень, создать там новые рабочие места для сокращения миграции в страны ЕС, провести структурные и демократические реформы, выработать новые форматы взаимодействия не были четко просчитаны и реализованы, в том числе из-за кризиса 2008–2009 гг. Продолжающаяся гражданская война в Ливии, сложная ситуация в Сирии, конфликты в других странах Африки и Азии будут и в дальнейшем способствовать росту миграции из мусульманских стран в Европу. Евросоюз не в состоянии контролировать это, пока отдельные страны-члены не придут к консенсусу и не разработают единую миграционную политику, учитывающую особенности нынешнего миграционного кризиса, а также не создадут новую систему приема, обустройства и интеграции мусульманских мигрантов в европейское общество.
Примечания:
1 Europe Muslim population in 2014. URL: http:muslimpopulation.com/Europe.
2 Islam in Belgium. URL: http://www.euroislam.info/country-profiles/belgium.
3 В Бельгии для трудоустройства нужно знать три языка — голландский, французский и английский, что фактически является непрямой дискриминацией и приводит к тому, что большинство мигрантов предпочитают жить на пособие.
4 International Centre for the Study of Radicalization.
5 ИГИЛ — запрещенная в России террористическая организация.
6 Tiny Belgium and the Jihad. URL: http://www.spiegel.de/international/world/belgium-muslim-youth-turning-toward-jihad-in-large-numbers-a-1015045.html
7 Другая часть беженцев идет из зон конфликтов с участием США и их европейских союзников по НАТО (Ирак и Афганистан).
Нет комментариев