258

used images: American flag by Lindsay Shaver (www.flickr.com/photos/lindsayshaver/), Joe Biden by Gage Skidmore (www.flickr.com/photos/gageskidmore/),
Kim Jong-Un, flag of North Korea (Internet).

© Давыдов О.В., 08.02.2021

Неудачи, постигшие Д. Трампа в попытках добиться урегулирования северокорейской ядерной проблемы, объясняют повышенный интерес политиков и международных экспертов к тому, какую линию в отношениях с КНДР сможет предложить глава демократической администрации США.

На данном этапе в этом вопросе сохраняется неопределенность. В своем первом выступлении по внешнеполитическим вопросам Джо Байден ни словом не затронул эту тему. Это дало многим комментаторам повод предположить, что пока она не входит в список ключевых международных приоритетов Вашингтона. Действительно, ранее госсекретарь Э. Блинкен неоднократно упоминал, что новая администрация занята глубоким переосмыслением политики на северокорейском направлении. По его словам, существует возможность выдвижения новых инициатив, но также и вероятность применения новых рестрикций в отношении КНДР. При этом предполагается более тесно координировать позиции с союзниками, прежде всего, с Сеулом и Токио.

О том, что Байден пока не спешит погружаться в эти сложные материи, косвенно могут свидетельствовать и итоги его недавнего телефонного разговора с президентом РК Мун Чжэ Ином, в ходе которого стороны лишь условились совместными усилиями разработать «комплексную стратегию» в отношении Северной Кореи.

Довольно распространенным в экспертной среде является мнение, что каждая новая американская администрация приступает к работе по северокорейскому досье с худших позиций, чем предыдущая. Похоже, что сейчас эта истина вновь подтверждается. Фактом остается то, что Пхеньян смог использовать паузу, появившуюся благодаря диалогу между Д. Трампом и Ким Чен Ыном, для количественного наращивания и качественного совершенствования ракетно-ядерных и конвенциональных вооружений. На состоявшемся в январе этого года съезде Трудовой партии Кореи была озвучена масштабная программа дальнейшего военного строительства в КНДР, включая новые виды оружия массового уничтожения и средств их доставки.

Отметим, что единственным осязаемым итогом деятельности Трампа осталась подписанная им совместно с Ким Чен Ыном Сингапурская декларация, которая, однако, не содержит никаких конкретных обязательств Пхеньяна в области ядерного разоружения. Реальность такова, что в настоящее время отсутствуют какие-либо признанные двусторонние или международные переговорные механизмы для обсуждения ядерной проблемы Корейского полуострова (ЯПКП). Не существует и сложившейся взаимоприемлемой повестки для будущих переговоров, которая формулировала бы четко их цели, задачи, определяла сроки и этапы по пути движения к денуклеаризации.

Главное то, что сейчас вообще не вполне понятно, есть ли у Пхеньяна какие-либо намерения возобновлять диалог с США по поводу своих военных ядерных программ. На упомянутом уже партийном форуме было публично заявлено, что непременным условием возвращения на переговорный трек должен быть отказ Вашингтона от «враждебной политики» в отношении КНДР. Характерно при этом, что никаких конкретных требований северокорейцы не выдвигают, предоставляя оппоненту возможность самому решать, что ему следует сделать, чтобы умиротворить Пхеньян и добиться его расположения. Такой демагогический прием в прошлом северокорейцы использовали неоднократно, чтобы оказать давление на США и Южную Корею с целью склонить их к уступкам.

В понимании планов КНДР на ближайшую перспективу мнения существуют самые различные. Превалирующие оценки американских экспертов сводятся к тому, что провокационное поведение Пхеньяна давно уже стало политической данностью. Соответственно, есть ожидания того, что в скором времени северокорейцы могут попытаться взвинтить напряженность, дабы «протестировать» новую администрацию США и подтолкнуть ее к диалогу на выгодных для КНДР условиях. Вместе с тем, очевидно, что в настоящее время Северная Корея не готова к переговорам по причине пандемии COVID-19. Из-за опасений проникновения заболевания страна жестко перекрыла все внешние границы и воздерживается от любых международных контактов. Когда и чем закончится этот режим вынужденной самоизоляции – предугадать сейчас нелегко. В силу этого излюбленная Пхеньяном игра на «повышение ставок» в близкой перспективе вряд ли может иметь какой-либо практический резон.

Что касается возможных действий администрации Байдена, то в Белом доме, судя по всему, собираются держать «приоткрытой» дверь для дипломатии. На азиатском направлении там сейчас сформирована профессиональная команда, члены которой хорошо знакомы с историей взаимоотношений с КНДР и понимают важность диалога. Учитывая известные ошибки Д. Трампа, новая администрация едва ли будет стремиться к организации плохо подготовленных и рассчитанных больше на внешний эффект саммитов с северокорейским лидером. Альтернативой этому могут стать предложения о проведении консультаций на рабочем уровне с целью выработки контуров будущих договоренностей, в которых были бы четко прописаны взаимные обязательства сторон, равно как и меры контроля за исполнением, а также верификационные процедуры в случае согласия КНДР сократить или полностью ликвидировать свой ядерный потенциал.

Конечно, при подобном сценарии велика вероятность того, что переговоры могут вылиться в затяжной процесс, что в Пхеньяне едва ли будут приветствовать. К тому же весь прошлый опыт показал, что в ходе экспертных контактов северокорейские представители чаще всего не имели полномочий для обсуждения и выработки решений по узловым аспектам ядерного урегулирования, рассмотрение которых входит в сферу исключительной компетенции высшего руководства страны.

Сложности могут ожидать американцев и со стороны Южной Кореи. Если Байден торопиться не склонен и настроен на вдумчивый, основательный подход к комплексу северокорейских проблем, то Мун Чжэ Ин, срок президентских полномочий которого истекает в мае будущего года, напротив, ратует за скорейшее достижение договоренностей с Пхеньяном. Выступая в пользу поэтапного подхода, южнокорейская сторона считает возможным пойти на определенные уступки северному соседу по ядерному досье, полагая, что это позволит смягчить его позицию и по другим значимым для РК вопросам, тем самым способствуя воссозданию атмосферы примирения и диалога в межкорейских отношениях. Несмотря на призрачность подобных ожиданий, Сеул в настоящее время продолжает оказывать воздействие на старшего союзника в надежде вывести его на содержательный разговор с Пхеньяном уже в самом близком будущем.

Следует сказать, что демонстрируемая руководством КНДР решимость (несмотря на все сложности) развивать и укреплять ракетно-ядерный потенциал страны – вызывает заметную растерянность не только в Сеуле, но и в Вашингтоне. По мнению ряда экспертов, северокорейцы вложили слишком много физических и материальных усилий в свои программы вооружений, чтобы теперь легко от них отказаться, даже ценой получения некоторых политических или экономических бонусов.

Отсюда появляются довольно скороспелые суждения о том, что администрации Байдена следовало бы сместить акценты в своих подходах от требований о «полной и окончательной денуклеаризации» в сторону политики контроля над вооружениями на Корейском полуострове. Иными словами, предлагается отложить решение задачи ядерного разоружения КНДР на неопределенную перспективу, признать де-факто, а возможно, и де-юре ядерный статус этой страны, поставив более скромную цель – побудить Пхеньян взамен проявлять «сдержанность» в ядерной области. Как полагают, такая промежуточная сделка могла бы, в частности, подразумевать отказ Северной Кореи от дальнейших ядерных разработок, наращивания потенциала ядерных вооружений, а также принятие на себя обязательств в области нераспространения. В обмен международное сообщество, интересы которого представляют США, могло бы рассмотреть вопрос о снятии санкций и других ограничительных мер в отношении Пхеньяна.

Хотя упомянутые выкладки пока не получили поддержки со стороны официальных кругов какой-либо из стран, непосредственно участвующих в ядерном урегулировании, наметившаяся тенденция к «умиротворению» КНДР любой ценой выглядит настораживающей. Весь опыт взаимоотношений с этой страной показывает, что удовлетворение претензий ее руководства приводит не к встречной уступчивости, а лишь к большей жесткости и выдвижению очередной порции требований.

Прямое или косвенное признание ядерного статуса КНДР неприемлемо для России, поскольку это означало бы, что на Дальнем Востоке с нами в долгосрочной перспективе будет граничить проблемное государство, на легальной основе располагающее ОМУ и ракетными средствами. Это не только стало бы фактором сохранения напряженности на Корейском полуострове, но и привело бы к созданию серьезных препятствий на пути обеспечения мира, безопасности и стабильности в Северо-Восточной Азии, в чем жизненно заинтересована наша страна.

Прошедшие несколько лет были относительно спокойным периодом в американо-северокорейских отношениях: продвижения к урегулированию ЯПКП не произошло, но не было и серьезных срывов в конфронтацию. Хотя администрация Байдена до сих пор не определилась в деталях со своим курсом по северокорейскому досье, есть основания полагать, что удержаться на позициях простого политического маневрирования в дальнейшем будет непросто, учитывая тяжелый накопившийся груз проблем в этой сфере.