«Внутренняя» публичная дипломатия

509

used image: Richard Stengel, former Under Secretary for Public Diplomacy and Public Affairs, addresses Mandela Washington Fellows
at the YALI Presidential Summit, 2016 (GPA Photo Archive, www.flickr.com/photos/iip-photo-archive/)

© Артамонова У.З., 12.05.2022

25 апреля 2022 г. Консультативная комиссия США по публичной дипломатии выпустила специальный доклад «Изучение внутреннего измерения публичной дипломатии США: сфера применения, целевая аудитория и политические решения[1]». Доклад явился результатом проведенного в октябре 2021 г. симпозиума, в котором приняли участие 45 специалистов по публичной дипломатии: практиков, исследователей, политических экспертов и журналистов. Обсуждения носили «закрытый» характер. Вопросы симпозиума были разделены на три тематические группы, как и итоговый доклад, имеющий три основных раздела: сфера применения «внутренней» публичной дипломатии; её целевая аудитория; политические решения, необходимые для реализации соответствующих инициатив[2].

Стоит отметить, что ощутимый вклад в работу симпозиума и в итоговый доклад внесли три ведущих эксперта-автора: Николас Калл – один из наиболее выдающихся в мире исследователей публичной дипломатии в целом и американской публичной дипломатии в исторической перспективе в частности; Дженнифер Холл-Годфри – кадровый дипломат, исполнявшая обязанности замгоссекретаря по вопросам публичной дипломатии и связям с общественностью с января 2021 г. по март 2022 г.; и Ричард Уайк – руководитель исследований глобального общественного мнения в Исследовательском центре Пью.

С учетом того, что под публичной дипломатией традиционно понималось взаимодействие правительства одной страны с населением других стран для оказания влияния на зарубежное общественное мнение в контексте собственных национальных интересов, то концепция «внутренней» публичной дипломатии может показаться оксюмороном.

Авторы доклада не предлагают конкретного определения, но связывают новое понятие с такими задачами как повышение «геополитической грамотности» американского народа и культивации «глобально-мыслящего гражданского общества». Иными словами, речь идет о проведении преимущественно силами Госдепартамента информационно-разъяснительной работы среди населения США по вопросам внешней политики, чтобы помочь американцам понять, какое значение лично для них имеют события глобальной политики и международных отношений.

Доклад в рамках обоснования необходимости развития «внутренней» публичной дипломатии перечисляет несколько аргументов. На глобальном уровне авторы отмечают общемировые тенденции глобализации и взаимозависимости, размывающие границы между вопросами внутренней и внешней политики; а также транснациональный характер современных медиа и других источников информации, делающий невозможным воспринимать общественное мнение внутри страны «в вакууме», в отрыве от глобальных тенденций общественного мнения. С точки зрения межгосударственных отношений, доклад делает упор на то, что по оценкам американских экспертов другие государства, а именно Китай и Россия, давно отказались от принципа жесткого разделения вопросов внешней и внутренней политики, в том числе в сфере влияния на общественное мнение. Более того, авторы отмечают, что «внутренняя» публичная дипломатия США необходима в том числе для того, чтобы противостоять усилиям иностранной дезинформации о национальных интересах, ценностях и политике правительства. Наконец, с точки зрения внутри-американского положения дел, авторы полагают, что соответствующая инициатива поможет решить проблему разобщенности американского общества, причиной которой помимо прочего является поляризация независимых СМИ, служащих основными источниками информации для граждан. Появление «внутренней» сферы применения публичной дипломатии, таким образом, сделает Госдепартамент источником беспристрастных новостей о внешней политике.

Хотя доклад в своем проекте «внутренней» публичной дипломатии ориентируется на повышение «геополитической грамотности» населения страны в целом, ряд целевых групп внутри американской общественности, на которые стоит обратить особое внимание, все же выделяется. Это диаспоры (этнические, национальные, религиозные) как внутри США, так и за пределами (те, кто может ретранслировать внешнеполитический нарратив Госдепартамента через личные сети контактов); молодежь и будущие лидеры, в особенности студенческий актив (из которых в дальнейшем может сформироваться кадровый резерв для публичной дипломатии); молодые иностранные дипломаты, работающими на территории США (у которых есть перспективы дальнейшего продвижения по карьерной лестнице); местные лидеры общественного мнения. Отдельно отмечается роль американских преподавателей с опытом работы за рубежом, а также американских университетов в целом как потенциальных партнеров Госдепартамента в деле «внутренней» публичной дипломатии. При этом, авторы доклада подчеркивают также и необходимость распространять публичную дипломатию и на незаинтересованные в политике слои общества, однако в этом случае тематика нарратива должна строиться вокруг американских ценностей и социальных проблем, а не сугубо политических вопросов. При взаимодействии с этой частью населения особенно важно показать, чем вопросы глобальной политики затрагивают каждого лично в повседневной жизни.

Существенным препятствием на пути к появлению «внутренней» публичной дипломатии авторы доклада называют «неверное понимание» соответствующего законодательства. Американское законодательство в вопросах публичной дипломатии всегда придерживалось строгого принципа неприменения соответствующих политических технологий в отношении американского народа. Запрет на доступ американской общественности к материалам, подпадающим под юрисдикцию публичной дипломатии США, был отменен лишь в 2013 г[3]. По мнению авторов, текущий политический контекст должен играть ключевую роль в вопросах интерпретации законодательства: того, что закон позволяет и что запрещает в сфере публичной дипломатии. Изначально, говорится в докладе, ограниченный характер публичной дипломатии основывался на опасениях правительства США сделать свой народ объектом пропаганды. Но так как публичная дипломатия Госдепартамента пропагандой не является, даже когда направлена на иностранную общественность, то и угрозы для своего населения нести не будет. Более того Н. Калл объясняет ограничение использования технологий публичной дипломатии внутри страны не столько беспокойством американского правительства о перспективах осуществления пропаганды в адрес собственного народа, сколько лоббированием интересов неправительственных медиа, которые в государственных СМИ увидели существенного конкурента за доверие аудитории. Помимо этого эксперты напоминают, что одна из целей публичной дипломатии США, прописанная в соответствующем законодательстве – это укрепление взаимопонимания между американским народом и народами других стран[4], чего, на их взгляд, невозможно достигнуть, взаимодействуя лишь с иностранной, но не с внутренней общественностью.

Внеочередной доклад Консультативной комиссии США по публичной дипломатии – это неофициальный проект реформ, предлагаемых правительству страны. С учётом ранее опубликованного ежегодного доклада, складывается впечатление, что оборонительный тренд в вопросах информационной политики в США продолжит усиливаться, а намерения политического руководства на этом направлении достаточно серьезны и последовательны.

Заслуживает внимания тот факт что, по мнению авторов доклада, создание внутреннего крыла публичной дипломатии нужно будет проводить, опираясь на уже существующие программы и инициативы публичной дипломатии США, а для этого необходимо будет в первую очередь организовать полный пересмотр всей соответствующей системы на предмет эффективности, недостатков, перспектив развития и т.д. Вполне возможно, что всеобъемлющая комплексная реформа публичной дипломатии США, которую ждали более двух десятилетий и необходимость которой неоднократно отмечали как эксперты, так и Консультативная комиссия, придет с неожиданной стороны – с введением «внутренней» сферы ответственности публичной дипломатии. Что это будет означать для свободы слова и плюрализма мнений в американском обществе – отдельный вопрос, который, вне всякого сомнения, будет занимать в ближайшее время американских и международных экспертов. Авторы доклада особо подчеркнули, что в случае появления «внутренней» публичной дипломатии взаимодействие с американской аудиторией надо будет выстраивать на принципах инклюзивности, охватив ее во всем многообразии, чтобы в дальнейшем «избежать поляризации в общественном мнении по стратегически важным внешнеполитическим вопросам».

Примечания:

[1] Англ. Exploring U.S. Public Diplomacy’s Domestic Dimensions: Purviews, Publics, and Policies
[2] https://www.state.gov/exploring-u-s-public-diplomacys-domestic-dimensions-purviews-publics-and-policies-2022/
[3] Речь идет о поправке 1972 г., запрещающей Информационному агентству США распространение информации и материалом, подготовленных для иностранной общественности внутри США. Запрет был отменен при принятии новой редакции Закона Смита-Мундта в 2013 г.
[4] Закон «Об обмене в сфере информации и образования» 1948 г., также известный как закон Смита-Мундта и являющийся центральным нормативно-правовым актов в законодательной базе публичной дипломатии США; Закон «О взаимных образовательных и культурных обменах», также известный как закон Фулбрайта-Хейса, подробно освещающий роль обменных программ в реализации целей публичной дипломатии США.


Комментарии (0)

Нет комментариев

Добавить комментарий







Новости Института
06.02.2025

В журнале Белградского Центра международных отношений и устойчивого развития (CIRSD) «Horisons» (№ 29, 2025) опубликована статья Станислава Притчина – «Central Asia and the South Caucasus in Russia’s Foreign Policy – Before and After the Ukraine Crisis» («Центральная Азия и Южный Кавказ во внешней политике России – до и после украинского кризиса»).

подробнее...

31.01.2025

Выходит в свет № 1 за 2025 г. журнала «Мировая экономика и международные отношения». Номер открывается статьей В. Варнавского о мировых трендах в робототехнике. Проблемам развития Китая посвящены статьи И. Денисова о правовом обеспечении внешней политики КНР и И. Арсентьевой о китайском Шелковом пути здоровья.

подробнее...

Вышли из печати