
used image: Pakistan PM Shehbaz Sharif Interview // youtube
© Макаревич Г.Г., 23.01.2023
17 января 2023 года вышло интервью премьер-министр Пакистана Шахбаза Шарифа телеканалу Al Arabiya, записанное во время визита политика в ОАЭ. Особое внимание журналистов привлекло следующее заявление лидера Пакистана: «Мой главный посыл индийскому руководству и лично премьер-министру Нарендре Моди состоит в том, что нам необходимо сесть за один стол и начать серьезные и открытые переговоры для решения таких актуальных проблем, как кашмирский вопрос». Позже в администрации премьер-министра пояснили, что переговоры возможны только после восстановления автономного статуса бывшего индийского штата Джамму и Кашмир[1].
Демонстративное молчание индийского руководства в этой ситуации красноречивее любого официального ответа. Отмена действия статьи 370 Конституции Индии, наделяющая штат Джамму и Кашмир автономным статусом с собственной конституцией, флагом и набором привилегий для местного населения на региональном и федеральном уровне, стала одним из главных решений, принятых после победы на выборах в 2019 г. руководством правящей Индийской народной партии (БДП, Bharatiya Janata Party, BJP) и лично премьер-министром Моди. Реорганизация бывшего штата в союзную территорию Джамму и Кашмир и союзную территорию Ладакх с прямым управлением из федерального центра продемонстрировала, что Моди и далее намерен придерживаться курса на разрыв с наследием Индийского национального конгресса, в дискурсе БДП – «династии Неру-Ганди».
Отказаться от этого шага руководство БДП, сделавшее «решение кашмирского вопроса» одним из пунктов своей программы еще десятилетия назад, не может, а потому инициатива Шахбаза Шарифа вряд ли получит какое-либо воплощение. К тому же индийские элиты помнят, что обычно за пакистанскими мирными инициативами следует эскалация: так, вслед за «потеплением в отношениях» между Аталом Бихари Ваджпаи и Навазом Шарифом последовала Каргильская война 1999 года, а переговорный процесс по Кашмиру между Манмоханом Сингхом и Первезом Мушаррафом закончился террористической атакой на Мумбаи 2008 года[2].
Сложно сказать, что именно побудило Шарифа выступить с подобной инициативой, когда Индия явно не готова пойти навстречу. Можно выделить несколько возможных причин.
Во-первых, по словам руководства Пакистана, конфронтация с Индией отнимает значительные материальные ресурсы, которые необходимы Исламабаду для экономического развития – высокие военные расходы бюджета сокращают возможности для выделения средств на социально-экономические проекты, а альтернативные издержки вследствие отсутствия развития экономических связей с восточным соседом даже не поддаются оценкам. Тем более что социально-экономическая ситуация в последние годы усугубилась: бюджетный дефицит и государственный долг не позволяют разрешить перманентный энергетический кризис, а высокие темпы инфляции усиливают социальную напряженность.
Во-вторых, военные элиты Пакистана в настоящее время в большей степени обеспокоены ситуацией на северо-западной границе с Афганистаном и не готовы распылять свои силы на два фронта. Активизация Движения Талибан Пакистана (ДТП, Tehreek-e-Taliban Pakistan, TTP) в провинции Хайбер-Пахтунхва и неготовность нынешних афганских властей признать линию Дюранда в качестве официальной границы между странами, что приводит к обострению обстановки на границе вплоть до вооруженных столкновений, в ближайшее время останутся главными проблемами для военных элит Пакистана.
Наконец, не исключено, что нынешнее правительство Пакистана пытается при помощи попытки примирения с Индией улучшить отношения с Западом. Исламабад заинтересован как в интенсификации внешнеэкономических связей с конкретными странами, так и в получении помощи от международных финансовых институтов. Возможно, смягчение конфронтации с Нью-Дели могло стать одним из условий, поставленных перед Исламабадом западными партнерами, озабоченными растущим влиянием Китая в регионе и желающими снизить напряженность хотя бы между своими враждующими союзниками. Вашингтон, в свою очередь, желает, чтобы Нью-Дели сосредоточился на китайском направлении и не распылял свои силы на борьбу с Исламабадом.
Из этого, однако, не следует, что существует хоть малая вероятность сворачивания какого-либо аспекта партнерства Пакистана и КНР. Отношения с Пекином были и остаются одним из столпов внешней политики Исламабада, но на данный момент военно-гражданское руководство страны намерено лишь восстановить традиционный баланс между «железным братством» с Китаем и «исторически сложившимися стратегическими отношениями» с США.
Позиции обеих стран по кашмирскому вопросу формировалась на протяжении десятилетий – их «красные линии» четко очерчены и вряд ли будут пересмотрены из-за ситуативного предложения одной из сторон. Появление инициатив по Кашмиру в информационном поле может скорее свидетельствовать о том, что элиты той или иной стороны пытаются использовать кашмирскую тему для решения задач в сферах экономики, безопасности или внутренней политики.
Примечания:
[1] Negotiations with India not possible until reversal of ‘illegal action’ on occupied Kashmir, PMO clarifies. https://www.dawn.com/news/1732100/negotiations-with-india-not-possible-until-reversal-of-illegal-action-on-occupied-kashmir-pmo-clarifies
[2] Pakistan PM is aiming for Peace Prize, not peace talk. India has seen this olive branch before. https://theprint.in/opinion/pakistan-pm-is-aiming-for-peace-prize-not-peace-talk-india-has-seen-this-olive-branch-before/1324733/
Нет комментариев