2006

© 22.01.2018, Давыдов О.В.

Kim Jong Un // image from youtube

Одной из примечательных международных интриг начала этого года стали неожиданно стартовавшие переговоры между КНДР и РК. На сей раз в непривычном для себя амплуа «миротворца» выступил лидер Северной Кореи Ким Чен Ын, который в своей новогодней речи призвал к срочным мерам в целях улучшения межкорейских отношений. В частности, он высказал пожелание направить северокорейскую делегацию на Зимние Олимпийские Игры в Южной Корее, предложив обсудить этот вопрос в ходе встречи по линии официальных властей Севера и Юга.

Руководство РК незамедлительно откликнулось на эту инициативу в положительном ключе (естественно, в предварительном порядке согласовав этот вопрос с американскими союзниками, которые хоть и без особого энтузиазма, поддержали южнокорейцев). Уже 9 января в пограничном пункте Пханмунчжом состоялись переговоры на уровне министров двух корейских сторон, на которых была достигнута принципиальная договоренность об участии в олимпиаде в Пхенчхане представительной северокорейской делегации - спортсменов, болельщиков, официальных лиц и даже оркестра. Не вызывает особых сомнений, что расходы за содержание всей этой многочисленной «команды» южнокорейской стороне придется взять на себя.

Мотивы Пхеньяна, предпринявшего столь неординарный шаг, пока не вполне понятны, равно как не ясен и сам исход всего этого переговорного марафона.

Следует напомнить, что и при прежних консервативных администрациях (Ли Мен Бака, Пак Кын Хе) стороны неоднократно пытались запустить диалоговый процесс на разном уровне и по различным каналам, однако в итоге все заканчивалось либо безрезультатно, либо даже с уходом «в минус» для двусторонних отношений. Дело в том, что северокорейцы были готовы обсуждать с партнерами преимущественно вопросы снятия санкций, восстановления торгово-экономического сотрудничества (а фактически получения безвозмездной помощи), в то время как на тему своих опасных ракетно-ядерных программ говорить с южанами они наотрез отказывались.

Бесцеремонность, с которой Пхеньян пытался вести свои дела с Сеулом, характеризует один только эпизод. В конце 2015 года состоялась очередная межкорейская встреча, а когда она не заладилась, КНДР довольно быстро сменила линию поведения, организовав мощную демонстрацию силы. В начале января 2016 года были проведены сначала ядерные, а затем и ракетные испытания, что вынудило руководство РК закрыть единственный действующий с КНДР крупный совместный экономический проект - Кэсонский технопарк.

Весьма примечательно, что на этот раз КНДР протянула Югу «оливковую ветвь» мира вскоре после того, как в Пхеньяне было официально объявлено о практическом завершении работ по созданию «национального потенциала ядерного сдерживания» и соответствующих средств доставки ядерного оружия, что, по утверждению северокорейской пропаганды, выводит страну в разряд «мировых стратегических держав». То есть теперь, когда дело сделано, КНДР намекает на возможность «мирной передышки», если, конечно, со стороны ее оппонентов не последуют новые «угрозы».

С другой стороны, самопровозглашенный статус «стратегической державы» требует соответствующих внешнеполитических шагов, нацеленных на подрыв режима санкций и хотя бы частичного ослабления состояния глубокой международной изоляции, в котором в настоящее время пребывает КНДР. Возможно, именно поэтому южнокорейцам было сделано предложение, от которого тем трудно было отказаться.

Логика Ким Чен Ына применительно к своим южным собратьям выглядит незатейливо: будете вести с нами дела, невзирая на ядерную проблему - продемонстрируем «цивилизованное поведение»; в противном же случае - готовьтесь к новым провокациям и обострению ситуации. Поэтому вопрос о поездке на Олимпиаду в Пхенчхан - это для Пхеньяна в известном смысле зондаж южнокорейских подходов.

Надо сказать, что южане вынужденно оказались в непростом положении. Обеспечение безопасности Олимпийских Игр - сейчас наиболее важный приоритет. Поэтому участие в мероприятиях северокорейцев - это своего рода гарантия того, что Пхеньян не решится на какие-либо авантюристические шаги, способные сорвать это международное мероприятие. В этих условиях южнокорейские власти будут, похоже, готовы идти на серьезные уступки северокорейцам в ответ на возможные требования и условия с их стороны.

Либерально настроенный президент РК Мун Чжэ Ин уже на данном этапе строит далеко идущие планы на будущее: сделать нынешние встречи по теме Олимпиады прологом к созданию постоянно действующих двусторонних механизмов как в целях улучшения межкорейских отношений в долгосрочной перспективе, так и в интересах решения ракетно-ядерной проблемы.

Вполне понятно, однако, что движение в переговорах с КНДР одновременно по двум трекам едва ли возможно, так как будет означать фактическое признание статуса Северной Кореи как ядерной державы, тем более, что в Пхеньяне достаточно четко и неоднократно заявляли, что обсуждать ядерную проблему они намерены только с США, причем исключительно на предмет условий признания КНДР в качестве ядерной державы. Кстати говоря, именно поэтому любой межкорейский контакт, если он, конечно, не связан с решением каких-то частных, текущих вопросов, обречен на провал, поскольку главным камнем преткновения для прогресса в отношениях Пхеньяна с международным сообществом по-прежнему остается ракетно-ядерная тема.

Об этом союзнику на днях достаточно внятно напомнили американцы. В ходе поездки в Вашингтон заместителя министра обороны РК для согласования переговорной тактики с Пхеньяном по олимпийским делам, стороны сошлись во мнении о необходимости сохранения бдительности и единства позиций перед лицом гипотетической северокорейской агрессии. В совместном документе по итогам консультаций подчеркивается общность взглядов союзников на приоритетность целей достижения полной, проверяемой и необратимой денуклеаризации Корейского полуострова. Вполне четкая и убедительная позиция, не оставляющая северокорейцам шансов на «разводку» американцев с южнокорейцами.

До начала Олимпиады в Пхенчхане пока еще остается достаточный резерв времени для продолжения межкорейских контактов, однако с учетом специфики северокорейской тактики ведения переговоров, включая выдвижение заведомо неприемлемых требований, их результат далеко не очевиден.