249

Борис Джонсон с председателем Европейской комиссии Урсулой фон дер Ляйен в Брюсселе // youtube

© Моисеева Д.Э., 18.12.2020

9 декабря премьер-министр Великобритании Борис Джонсон три часа ужинал с главой Еврокомиссии Урсулой фон дер Ляйен, но прорыва в многомесячном тупике так и не произошло. Камнем преткновения в сделке о свободной торговле между Европейским союзом и Соединенным Королевством, как и ожидали эксперты^[1], стала рыболовная политика. Разногласия также распространяются на контроль за выполнением соглашения и соблюдение правил справедливой конкуренции при допуске на единый рынок.

Изначально британская антипатия к общей рыболовной политике ЕС была одним из главных аргументов, с помощью которого брекзитеры ловко манипулировали общественным мнением. Учитывая, что мореплавание и рыбная ловля – неотъемлемая часть британского самосознания, подлить масла в огонь не стоило большого труда. Наибольшее недовольство вызывал факт присоединения британской исключительной экономической зоны (ИЭЗ, 200 морских миль от береговой линии) к ИЭЗ ЕС. Согласно общей рыболовной политике контроль за территориальным морем (12 морских миль от береговой линии) остается в ведении стран-участниц. Остальная часть объединяется с ИЭЗ других членов ЕС и управляется из Брюсселя. Иными словами, богатые рыбой британские воды были открыты для рыбаков из других стран ЕС, разумеется, с соблюдением правил лицензирования судов и при наличии квот на вылов. Формально британские рыбаки так же имели право вести промысел в ИЭЗ других стран-участниц, но на практике их оказалось существенно меньше, чем количество рыбаков из других европейских стран, которые с выгодой для себя вели промысел в британских водах. Согласно статистике, в период с 2012 по 2016 гг. суда стран ЕС с континента ежегодно вылавливали в британских водах 760 000 тонн рыбы стоимостью 540 миллионов фунтов стерлингов. В то время как британские суда за тот же период выловили приблизительно 90 000 тонн рыбы стоимостью в 110 миллионов фунтов стерлингов^[2]. Неудивительно, что такая интенсивная добыча привела к истощению промысловых запасов, о чем неоднократно твердили британские аналитики^[3]. Но, будучи членом ЕС, Великобритания не могла в одностороннем порядке устанавливать квоты или регулировать ловлю в своей ИЭЗ. Общая рыболовная политика централизована. Таким образом, британцы остро чувствовали что, во-первых, ущемляются их национальные интересы и, во-вторых, общая рыболовная политика не эффективна в поддержании жизнеспособности промысловых популяций, которые обитают в британских водах.

ЕС добивается сохранения за своими рыбаками права вести промысел в водах Великобритании, потому что многие из них (в частности, жители северных регионов Франции и Голландии) имеют исторические притязания. Теоретически, если Великобритания все же пойдет на крайние меры и запретит промысел в своей исключительной экономической зоне рыбакам из других стран, то последние могут обратиться с жалобой в вышестоящие инстанции. Как показывает международная судебная практика, в абсолютном большинстве случаев решение выносится в пользу исторических прав доступа к водам и против тех, кто стремится ограничить доступ. Данный факт, несомненно, известен Борису Джонсону, как и то, что полностью запретить доступ судов из других стран в британские воды невозможно. Очевидно, что проблема, из-за которой достижение компромисса откладывается, имеет две составляющие, а именно: квоты + правила. Сторонам нужно договориться не только об установлении квот на вылов и доступе рыбаков в промысловые зоны, но и о том, по чьим правилам будет регулироваться эта деятельность. Последний вопрос является принципиальным для обеих сторон и именно на нем строится вся политическая драма, которая разворачивается на наших глазах.

Джонсон ездит в Брюссель и изо всех сил демонстрирует британской публике свою готовность перепробовать все варианты, чтобы заключить сделку. Обе стороны показывают заинтересованность и до последнего не хотят покидать стол переговоров. Однако время уходит и, несмотря на все прикладываемые усилия, Борис Джонсон не может уступить и перейти через свои красные линии. А, как известно, невозможность (или нежелание) идти на уступки в переговорах с таким сложным партнером как ЕС может оказаться губительной.

Требования ЕС и мечты сторонников брекзита несовместимы. Джонсон не может вернуться в Лондон со словами, что правила общей рыболовной политики по-прежнему распространяются на Великобританию. Это сводит на нет одно из главных завоеваний брекзита – возможность проводить собственную политику в сфере рыболовства. Джонсон, очевидно, готовит свою домашнюю аудиторию для обоих возможных итогов переговоров – сделки и отказа от сделки^[4].

Если компромисс не будет достигнут, то с 1 января 2021 года торговые отношения между Великобританией и ЕС будут регулироваться правилами ВТО. При этом негативные экономические последствия от выхода без сделки будут ощущаться сильнее для Великобритании. Британское правительство приложит максимум усилий, чтобы возложить всю ответственность за свои невзгоды на ЕС, и в этом случае обратный путь к за стол переговоров будет очень непростым.

Примечания:

^[1] Phillipson J., Symes D. (2018) 'A sea of troubles': Brexit and the fisheries question. Marine Policy, Vol. 90, pp. 168-173.
^[2] Fisheries white paper: sustainable fisheries for future generations. URL: https://www.gov.uk/government/consultations/fisheries-white-paper-sustainable-fisheries-for-future-generations
^[3] Carpenter G., Kleinjans R., Villasante S. and O’Leary B. C. (2016). Landing the blame: The influence of EU Member States on quota setting. Marine Policy, № 64, pp. 9-15.
^[4] Boris Johnson: no-deal Brexit now a 'strong possibility'. The Guardian. 10.12.2020. URL: https://www.theguardian.com/politics/2020/dec/10/boris-johnson-tells-cabinet-to-prepare-for-no-deal-brexit