449

used images: Мишель Барнье передает полномочия премьер-министра Франции своему преемнику Франсуа Байру // Internet

© Кудрявцев А.К., Преображенская А.А., Тимофеев П.П., 16.12.2024

Через шесть дней после отставки премьер-министра Мишеля Барнье 7 декабря президент Эммануэль Макрон назначил четвёртого в уходящем году главу правительства – им стал Франсуа Байру. Таким образом, 2024 год, ещё не завершившись, уже вошёл в анналы как один из самых бурных в истории Франции. У будущих историков есть все основания окрестить его «годом четырёх премьеров». Первую неделю января страна встретила с Элизабет Борн, следующие десять месяцев существовала с Габриэлем Атталем (7 января–5 сентября), а заключительный квартал года прожила с Мишелем Барнье (5 сентября–7 декабря), чью эстафету 13 декабря принял Байру.

Правительство Барнье успело поставить несколько рекордов в истории Пятой республики: никогда ещё кабинет министров не формировался так долго (9 дней^[1], причем между отставкой Атталя и назначением Барнье прошёл 51 день^[2]); никогда еще премьер-министр не был столь возрастным (73 года^[3]), и никогда срок работы кабмина не был таким коротким (91 день^[4]). Историческим событием стало то, что впервые с 1962 г. правительство ушло в отставку после вотума недоверия. Более того, парламент может уйти на новогодние праздники, так и не приняв государственный бюджет. Такое в истории Пятой республики происходило лишь дважды: в 1962–1963 и 1979–1980 гг^[5]. Что же происходит во Франции?

1. Пролог: расколотый неуправляемый парламент

Материальной основой необычной для Франции политической волатильности является отсутствие у исполнительной власти парламентского большинства на фоне затяжного экономического застоя. Хотя своими корнями неустойчивая ситуация уходит еще в 2022 г., но непосредственной её причиной стали результаты внеочередных, прошедших 30 июня и 6 июля выборов в нижнюю палату парламента – Национальное собрание. Сформированный по их итогам депутатский состав отразил фрагментацию и множественные расколы в обществе. Нижняя палата парламента разделена на три блока. Первый – пропрезидентские и правоцентристские группировки в центре. Второй – крайне правые (Национальное объединение – НО и его союзники-сьоттисты) и третий – левые (Новый народный фронт – ННФ) движения по краям политического спектра. Эти блоки неоднородны, всего в палате насчитывается 11 парламентских групп. Относительное большинство (192 мандата) принадлежит левому ННФ (крайне левая «Непокоренная Франция», социалисты, экологисты и коммунисты)^[6], а самая многочисленная группа – у НО (124 депутата)^[7].

Поскольку абсолютное большинство депутатских мандатов (289) не набрал ни один блок, фамилия будущего премьера была далеко не очевидна. Опираясь на завоёванное относительное большинство, левые активно продвигали кандидатуру Люси Кастэтс (Lucie Castets), советника мэра Парижа Анн Идальго по экономическим вопросам. Но программа Кастэтс – отмена пенсионной реформы, повышение зарплат и социальных выплат – устроить Макрона никоим образом не могла. Президент, чья партия заключила избирательный союз с левыми во втором туре выборов, «вспомнил», что почти треть проголосовавших избирателей (свыше 10 млн) отдали голоса крайне правым, и на этом основании отказался назначать представителя ННФ.

После рекордно долгих консультаций, пост премьера получил Мишель Барнье –опытный 73-летний политик из лагеря правоцентристов – «Республиканцев», который в разное время возглавлял ряд значимых министерств, был еврокомисаром, а также главным переговорщиком по выходу Великобритании из ЕС. Именно на прочные связи нового премьера в различных политических кругах и его умение вести сложные переговоры, необходимое в столь фрагментированном парламенте, и была сделана ставка. Своими главными политическими методами Барнье провозгласил «умение выслушать, уважение и диалог». В кабинет вошли представители центристов и правоцентристов, причем экономический блок макронисты сохранили за собой. Поиск консенсуса был неизбежен, так как премьер представлял меньшинство: фракция «Республиканцев» насчитывала всего 47 депутатов^[8], а всем проправительственным группировкам (совокупно 233 голоса на пятерых^[9]) вместе до абсолютного большинства не хватало 56 голосов.

Помимо того, что Барнье изначально пришлось работать с трудноуправляемым парламентом, расколотым на три полюса, дело осложнялось тем, что перспектива президентских выборов в 2027 г. побуждала каждую политическую силу, входящую в состав этих полюсов, наращивать и тем более не растрачивать собственный политический капитал. Пресса не зря сравнивала Матиньонский дворец – резиденцию премьер-министра – с минным полем^[10]. Прежде всего, Барнье никак не мог рассчитывать на поддержку левых, накопивших претензии к Макрону из-за «украденной победы» и пообещавших новому премьер-министру вотум недоверия. Едва стартовала регулярная парламентская сессия, как ННФ предложил партиям выдвинуть этот вотум, но он не собрал большинство^[11]. Возможности диалога премьера с ННФ затруднял всё более обозначавшийся внутренний раскол фронта на два крыла – радикальное в лице «Непокоренной Франции» Жана-Люка Меланшона, объявившего войну макронизму и умеренное – в лице главы Соцпартии Оливье Фора, готового к диалогу с властью.

Ультраправая оппозиция во главе с Марин Ле Пен и Эриком Сьотти, хоть и оценила «чувство вежливости» и «дух открытости» Барнье, не стеснялась выдвигать условия для его поддержки. Продолжая стратегию «дедемонизации» (респектабилизации) своей партии, М.Ле Пен снова столкнулась со «стеклянным потолком» в виде «республиканского фронта» – как летом после 1-го тура парламентских выборов, так и осенью, при распределении постов в Национальном собрании (несмотря на прирост своей фракции, она лишилась двух постов вице-председателей собрания, которые имела в 2022–2024 гг.). Одновременно возникла вторая проблема: судебное расследование против НО в связи с нецелевым расходованием партией средств в Европарламенте. Перспектива быть отлученной от президентской кампании 2027 г. побуждала фактически загнанную в угол М. Ле Пен ужесточить свою позицию в отношении власти. И если вероятность «свалить» президента ничтожна, то премьер-министр находился в уязвимом положении.

При таком раскладе сил естественными опорами Барнье выглядели пропрезидентская партия «Возрождение» и его политическая альма-матер – правоцентристская партия «Республиканцев», которых Макрон постарался соединить узами союза, повторяя манёвр 2017 г. с Эдуаром Филиппом. Но и их отношения были далеки от образцовых: на фоне летнего поражения макронистов «Республиканцы» впервые за 12 лет почувствовали себя «на коне», стараясь заполучить побольше министерских портфелей. Заявляя о поддержке Барнье, правоцентристы тем не менее отговаривали его от движения в фарватере макронистского курса. Со своей стороны и макронисты, во главе которых встал экс-премьер Г. Атталь, поддержав Барнье, также предупредили, что не выдадут ему карт-бланш. Сформированный Барнье кабинет, в котором большинство перешло от макронистов к правоцентристам, не пользовался симпатией и президента республики. Как отмечают СМИ, Макрон в узком кругу заявлял: «Это не моё правительство, я никого не выбирал»^[12].

При отсутствии у макронистов и «республиканцев» абсолютного большинства возможное единение левой и ультраправой оппозиции (332 голоса) лишало Барнье всех шансов. В условиях непримиримой оппозиции ННФ, Барнье оставалось рассчитывать если не на поддержку, то на нейтралитет крайне правых (140 голосов^[13]). Поэтому изначально Барнье сделал акцент на темы, близкие правым: внутренняя безопасность и ужесточение миграционной политики. В сфере внешней политики Барнье также дал понять, что не считает ее «президентской вотчиной» и претендует на участие в европейских делах, что вряд ли обрадовало Макрона.

2. Контекст: французская экономика в тисках квази-стагнации

На этом фоне именно обсуждение законопроекта о бюджете стало тем айсбергом, с которым столкнулся правительственный корабль, ведомый Барнье. Проект его бюджета на 2025 г. знаменовал собой смену вех в финансовой политике Франции – переход от поддержки совокупного спроса к бюджетной экономии и выглядел логичным ответом на плачевное состояние правительственных финансов. Среди ведущих стран Евросоюза по таким показателям как дефицит бюджета (около 6% ВВП) или размеры государственного долга (112% ВВП) Франция находится в замыкающей группе. Хуже положение дел обстоит только в Италии^[14]. Несмотря на многочисленные предупреждения экспертов, финансовые проблемы накапливались длительное время. Достаточно сказать, что за последние полвека, с 1974 г. бюджет правительства ни разу не сводился без дефицита.

При Макроне формально провозглашались цели финансовой стабилизации, но к числу первоочередных приоритетов относились не они, а структурные реформы и поддержание бизнеса, в том числе за счёт налоговых послаблений. Расчёт строился на том, что экономика предложения^[15] расчистит пути для высокой хозяйственной активности, которая во многом сама по себе благодаря встроенным стабилизаторам сбалансирует бюджет. Но энергичный экономический рост так и не наступил. Более того, столкнувшись с чередой кризисов, президентская команда, в 2018-2019 гг. не на шутку напуганная массовыми протестами «жёлтых жилетов», готова была платить высокую бюджетную цену за поддержание социального мира. В итоге за годы президентства Макрона государственный долг Франции вырос вполовину, превысив 3 трлн евро.

Особый драматизм ситуации придавало неслыханное расхождение между финансовым законом и фактическим исполнением бюджета в 2024 г.: при том, что первоначально дефицит бюджета предусматривался в размере 4,4% ВВП (затем скорректировано до 5,1%) в реальности он может достичь 6,1% из-за недосбора налогов и непредвиденного разбухания расходов местных органов власти. Складывалось впечатление, что Франция утрачивает контроль над своими государственными финансами. Деловая пресса заговорила об утрате чиновниками финансового ведомства былой квалификации и даже о попытках скрыть от общественности реальное положение дел в правительственной бухгалтерии. Сенатская комиссия по расследованию «бюджетного казуса-2024» обвинила власти в недостаточном внимании к исполнению финансового закона, по сути – в халатности.

Два обстоятельства настоятельно требовали скорейшего перехода к политике бюджетной экономии. Во-первых, необходимость следовать принятой в ЕС финансовой дисциплине, устанавливающей предельные величины для дефицита бюджета (3% ВВП) и госдолга (60% ВВП). Брюссель уже начал в отношении Франции процедуры как к стране с чрезмерным бюджетным дефицитом, что грозит ей штрафными санкциями. Во-вторых, опасения утратить доверие международных инвесторов, в портфелях которых осело свыше половины долгосрочных облигаций французского правительства. Международные агентства сначала понизили суверенный рейтинг Франции, а затем изменили его прогноз со стабильного на негативный. Какое-то время финансовые рынки слабо реагировали на снижение рейтинга, поскольку французские обязательства оставались в узкой категории надёжных. Но к концу осени ставки по ним возросли и вплотную приблизились к греческим, а спред по отношению к немецким облигациям увеличился до 80 базисных пунктов (вместо обычных 50).

В итоге долго откладываемый императив сменить направление бюджетной политики во весь рост встал именно сейчас – в крайне неблагоприятных обстоятельствах. Запуск режима бюджетной экономии обычно противопоказан на нисходящей фазе экономического цикла, на которой находится экономика и Франции, и еврозоны в целом, поскольку он может развязать депрессивную спираль: снижение налогооблагаемой базы потребует дополнительных сокращений государственных расходов для достижения установленных целей выравнивания бюджета, что в свою очередь будет сдерживать экономический рост и т.д. Ныне хозяйственная логика, напротив, предполагала бы сохранить бюджетную подкачку совокупного спроса. Но, как говорится, белый хлеб съеден. Ужесточение бюджетной политики в обстановке вялой конъюнктуры, способное ухудшить макроэкономические условия развития страны, – расплата за ранее проявленную властями «лёгкость необыкновенную» в управлении правительственными финансами. Не случайно, возвращаясь сегодня к роковому июньскому решению Макрона распустить парламент, обозреватели склонны полагать, что за ним не в последнюю очередь стояло стремление опередить события – вероятную отставку пропрезидентского правительства в связи с голосованием по злосчастному финансовому закону 2025 г.

В последние три года экономика Франции находится в своеобразной квази-стагнации, для которой характерны низкие темпы роста (около 1% ВВП в год). Не оправдались надежды на то, что вслед за стремительным постковидным восстановлением сохранится энергичная хозяйственная динамика. Сначала резкий взлёт инфляции, больно ударивший по доходам и потребительскому спросу населения, а затем ужесточение денежной политики для борьбы с ней привели к потере темпов экономического развития. Сказывалось и ухудшение геополитической обстановки в мире, которое повлекло за собой не только рост неопределённости, сдерживающий расширение расходов, но и ухудшение условий поставок импортных энергоресурсов вслед за введёнными государствами Запада экономическими санкциями против России. Сохраняется значительный дефицит торгового баланса, что объясняется невысокой конкурентоспособностью национальной продукции, в первую очередь её неценовой составляющей, определяемой качеством товаров. На высоком уровне – 7,4% активного населения – остаётся безработица. Провозглашённое властями в качестве национальной цели достижение полной занятости (норма безработицы не выше 5%) к 2027 г., концу второго президентского пятилетия Макрона, повисает в воздухе.

В этом плане победа над инфляцией (к осени 2024 г. индекс потребительских цен нырнул под целевой показатель Европейского центрального банка в 2%) давала повод надеяться, что снижение процентных ставок придаст поступательный импульс хозяйственной активности и экономика, наконец-то, вырвется из тисков квази-стагнации. Но не тут-то было. Специалисты оценили воздействие правительственного проекта бюджета на прирост ВВП в 2025 г. в –0,8 процентных пункта. Даже если денежная политика увеличит прирост ВВП на +0,4 п.п., результирующая макроэкономического регулирования всё равно будет отрицательной (–0,4 п.п.), а темпы экономического роста не превысят скромные 0,8% ВВП^[16].

Между тем на неблагоприятном макроэкономическом фоне обостряется противоречие между расширяющимися запросами на государственные средства, без которых трудно осуществлять капиталовложения, далеко не всегда сразу обеспечивающее высокую текущую рентабельность и достигать долговременные цели (зелёный переход, реиндустриализация, укрепление ВПК в связи с ухудшением международно-политической обстановки и др.) – с одной стороны, и расстройством правительственных финансов, ставящим на очередь дня вопрос об экономии бюджетных расходов, – с другой.

3. Схватка: обсуждение бюджета на 2025 год

В проекте финансового закона на 2025 г. официально заявлено об экономии 60 млрд евро – это крупнейшая за всю историю Франции сумма сберегаемых государственных средств, которая по рекомендациям специалистов разбивалась на сокращение расходов (2/3) и повышение налогов (1/3). Стремясь облегчить прохождение бюджета через расколотый и неуправляемый парламент, правительство Барнье причудливо сочетало в проекте сокращение социальных расходов, способное нанести ущерб жизненному уровню населения, с «социально ориентированным» наращиванием налоговой нагрузки. Дефицит бюджета планировалось понизить до 5% ВВП, а среднесрочная программа предусматривает достижения установленного ЕС порогового значения к 2029 г. (2,8%).

В стремлении к сокращению государственных расходов авторы бюджетного законопроекта предлагали отложить индексацию пенсий до середины бюджетного года; снизить страховые компенсации по ряду медицинских услуг; отказаться от снижения производственных налогов, величина которых во Франции заметно выше аналогичного показателя по странам-членам ЕС и на уменьшении которых во имя обеспечения конкурентоспособности традиционно настаивают деловые круги; пустить под нож бюджетной экономии расходы местных органов власти и субсидирование подготовки рабочей силы. Важную роль в снижении расходов должно было сыграть возвращение предпринимательских взносов в кассысоциальногострахования, взимаемых с низких зарплат. Отмена этих взносов при Франуса Олланде была призвана расширить занятость и укрепить конкурентоспособность французского производителя. Возвращение же этих взносов обосновывалось ещё и как противодействием так называемой «ловушке низкой зарплаты». Действительно, налоговый вычет побуждал предпринимателей сдерживать рост доходов низкооплачиваемым категориям, ибо в противном случае прирост фактических трудовых издержек кратно превышал прирост зарплат. В результате во Франции существенно возросла доля лиц наёмного труда, получающих минимальную зарплату (сегодня 17,4% против 12% в 2021 г.), а профессиональная мобильность занятых ограничивалась. Наконец, предполагалось временно нарастить налог на прибыль крупнейших компаний, увеличить подоходный налог на высокие доходы, а также акцизы на отпускаемую потребителям электроэнергию.

Бросается в глаза то, что правительству Барнье, стремящемуся представить убедительный в глазах Еврокомиссии бюджет, нацеленный на финансовое оздоровление, и почти не располагающему временем для его подготовки, пришлось сдерживать госрасходы в основном путём их механического урезания. Переход к «бюджетоэкономному» развитию на основе переосмысления места государства в хозяйственной жизни страны был отложен на потом. Извлекая уроки из ошибок предшественников, злоупотреблявших использованием статьёй 49.3 Конституции (которая позволяет принимать законы без голосования, если правительство не получает вотум недоверия), кабинет Барнье дал возможность развернуться широкой дискуссии в Национальном собрании в надежде на то, что «диалог приведёт к компромиссам». Прибегнуть к ст. 49.3 предполагалось лишь на завершающей стадии рассмотрения бюджета.

Но, как показала дискуссия, начатая 10 октября, проект финансового закона был встречен в штыки и левой, и крайне правой оппозицией. При всех принципиальных различиях их программных установок есть область, где подходы двух крайних флангов если не смыкаются, то хотя бы не противоречат друг другу. В ходе летних выборов и те, и другие выдвигали обширные пакеты предложений, направленные на повышение личных доходов населения, поскольку их размывание в обстановке вялого экономического роста и обострившейся инфляции превращало перспективы падения жизненного уровня в важнейший предмет озабоченности избирателя. Действуя в соответствии со своими предвыборными лозунгами, оппозиция выступила против мер, урезающих жизненный уровень населения, а левые фракции внесли в законопроект массу поправок, увеличивающих налоговые поступления более чем на 15 млрд – с 20 до 35 млрд евро^[17].

В ходе дискуссии проявились разногласия и внутри правительственного блока. Составляющие его политические силы ориентировались не только на оздоровление финансовой сферы, но и на поддержание собственной популярности, не забывая о предстоящих выборах 2027 г. Макронисты открыто критиковали отказ Барнье от налоговых льгот бизнесу, что противоречило принципам экономики предложения, неуклонно проводившимися ими в жизнь с 2017 г. Стараясь обеспечить продвижение законопроекта через парламент, правительство вынуждено было пойти на дорогостоящие, оцениваемые в 10 млрд евро уступки, улучшив условия индексации пенсий, смягчив ограничения на расходы местных властей и пр., затрудняя тем самым выход в будущем году на дефицит бюджета в 5% ВВП.

После того, как радикально изменённый разнородными поправками проект бюджета, текст которого с лёгкой руки одного эксперта окрестили «бредовым», был отклонен макронистами, «Республиканцами» и ультраправыми 12 ноября, его первоначальный вариант был передан в Сенат. Верхняя палата, где сохраняется правоцентристское большинство, одобрила 26 ноября правительственную версию, лишь несколько смягчив её отдельные положения. В условиях разноголосицы мнений двух палат законопроект был передан 27 ноября в смешанную комиссию (7 депутатов и 7 сенаторов), которая внесла свои правки и вернула компромиссный текст на голосование в обе палаты. Новое голосование в Национальном собрании было назначено на 2 декабря.

В условиях нехватки голосов пропрезидентской коалиции и яростной оппозиции левых сил, критически важным для Барнье становилась позиция ультраправых. НО оказался в Национальном собрании в роли арбитра, своего рода римского императора, способного карать или миловать терпящего поражение гладиатора^[18]. Но попытки Барнье договориться с М. Ле Пен результатов не принесли. В ответ на серию правительственных уступок лидер НО, демонстрируя ценность голосов своей партии, подвергающейся остракизму со стороны «республиканского фронта», выдвигала всё новые встречные требования, прямо названные СМИ «ультиматумом»^[19]. После того, как Барнье отказался уступать шантажу, стороны перешли к игре ва-банк. Правительство прибегло к «последнему доводу королей» – принятию без голосования в соответствии со ст. 49.3 варианта бюджета, одобренного смешанной комиссией.

Развязка наступила 4 декабря. В ходе дебатов пророческим оказалось предупреждение Габриэля Атталя о том, что «в политике сообщество ненависти почти всегда формирует основу дружбы» (то есть, лучшая основа для сближения двоих в политике – это «дружба» против третьей стороны). Своего рода «ударом милосердия» стало решение М. Ле Пен не только выдвинуть свою резолюцию, собравшую 140 подписей, но и поддержать вторую, предложенную ННФ (181 подпись)^[20]. «Левую» резолюцию и поставили на голосование первой. Она набрала 331 голос (при необходимых 288), из которых 190 принадлежало ННФ и 139 – ультраправым (лепеновцам и сьоттистам)^[21]. Поверженному Барнье оставалось лишь предупредить торжествующую оппозицию: даже с его уходом печальная реальность, в которой нужно закрывать дефицит бюджета в 60 млрд евро, никуда не исчезнет.

Очередная попытка оживить парламентаризм и расширить его конструктивную роль в принятии важнейших решений потерпела неудачу. Дело не только том, что исполнительная власть не имела шансов опереться на парламентское большинство. В поведении политических сил краткосрочные групповые установки нередко брали верх над рассчитанными на перспективу общественными интересами. Многие акторы соглашались, что при столь разбалансированных государственных финансах и сложившейся системе ограничений разумной альтернативы бюджетному оздоровлению попросту не существует. Но точно так же часть из них не хотела брать на себя ответственность за непопулярные решения и поступаться запросами своей избирательной клиентелы, расплачиваясь при этом, как они не без основания полагали, за чужие просчёты.

Важно понимать, что французское законодательство защищает страну от административного паралича, подобного «шатдауну» в США, в том случае, если вдруг страна оказывается без утверждённого должным образом бюджета. Достаточно принять специальный закон, позволяющий властям взимать налоги и осуществлять расходы, предусмотренные финансовым законом предыдущего года. Проект такого закона уже разработан ушедшим в отставку правительством Барнье и передан в парламент. Временное решение предотвращает административный коллапс, но, разумеется, не освобождает будущих министров от обязанностей обеспечить одобрение бюджета на 2025г. под пристальным взглядом Еврокомиссии и участников финансовых рынков. Напомним, что скольжение вдоль бюджетной линии 2024 г. выводит страну на бюджетный дефицит, превышающий 6% ВВП, что по-прежнему не укладывается в нормы Евросоюза.

4. Вместо эпилога: кризис сохранится до лета 2025 года?

Политическая ситуация после отставки Барнье стала повторением политического расклада июля-августа: словно в настольной игре сделанный ход на неправильное поле отбросил игрока в начало пути. Вновь в поисках очередного премьера Макрону пришлось решать сложную головоломку: кто может обеспечить преемственность хотя бы в основных чертах социально-экономического курса, который глава государства считает адекватным вызовам времени, не располагая в раздробленном парламенте абсолютным большинством? Опять последовала череда политических консультаций, прозвучали фамилии потенциальных кандидатов в премьеры и начался разбор вариантов возможных коалиций.

Новым элементом ситуации стало то, что на этот раз времени на поиск решения было отпущено в обрез. На страну, не удосужившуюся обзавестись бюджетом, санкции финансовых рынков могли обрушиться в любой момент. В памяти наблюдателей живы воспоминания о печальной судьбе британского премьера Лиз Трасс, смытой с политической сцены финансовым цунами. Новостью стали призывы к досрочной отставке главы государства, звучащие со стороны не только меланшонистов, но и некоторых правых и правоцентристов. Характерно, что общество в целом разделяет эту критику: 41% избирателей возлагали ответственность за новый политический кризис именно на Макрона (только 10% и 12% соответственно на Барнье и Ле Пен), а «два француза из трех» (61%) выступали за уход Макрона с поста президента^[22]. В ответ, обратившись к согражданам 5 декабря, Макрон заявил, что о его отставке не может быть и речи и что он намерен исполнять свои обязанности до 2027 г. В планах президента – формирование «правительства общественных интересов», которому предстоит исполнять специальный закон о пролонгации бюджета 2024 г. на 2025 г. и обеспечить прохождение через парламент финансового закона на 2025 г.

Таким образом, первоочередная задача Макрона состояла в том, чтобы не ошибиться с политической фигурой нового премьера, способного стабилизировать ситуацию хотя бы до середины 2025 года. Размышляя над подобной кандидатурой, Макрон собрал лидеров различных политических группировок (исключив представителей НО, и «Непокорённых»), чтобы «обсудить программную платформу». Президент предложил сформировать необычную для Пятой республики «большую коалицию» – от социалистов до «Республиканцев» с изоляцией находящихся на крайних флангах НО и «Непокорённых». Теоретически такой союз мог бы набрать около 300 голосов – абсолютное большинство в Национальном собрании. По замыслам президента, от вошедших в коалицию партий требуется хотя бы не поддерживать вотумы недоверия. Но здесь налицо ряд трудностей. Во-первых, неясно, окажется ли столь разнородная коалиция жизнеспособной, реализуя совместимый с представлениями президента социально-экономический курс. Во-вторых, в контексте президентской кампании-2027 поддержка лидерами разных партий бюджета, содержащего крайне непопулярные меры, абсолютно не вписывается в логику их борьбы за избирателя. В-третьих, важнейшим условием для создания такой коалиции является раскол ННФ, от которого сторонникам президента необходимо отколоть социалистов, а возможно и «зелёных» с коммунистами. Но, хотя значительная часть социалистов устала от «диктата Меланшона» внутри ННФ, они помнят, что две трети депутатов ФСП (включая лидера партии Фора) обязаны своими местами в парламенте именно альянсу с «Непокорёнными». В этом плане разрыв с меланшонистами может больно ударить по дальнейшим электоральным перспективам ФСП и карьере её руководителей.

После того, как лидеры разных сил выставили свои условия участия в правительственной коалиции и прочертили «красные линии», стало очевидно, что их позиции несовместимы друг с другом. По мнению лидера «Республиканцев» Лорана Вокье, не может идти и речи о премьере из числа левых, и никакие элементы из программы ННФ недопустимы. Глава ФСП Фор, наоборот, обозначил условиями участия в коалиции назначение премьером политика из числа левых и заморозку пенсионной реформы до проведения конференции социальных партнёров по вопросам финансирования пенсий. Взаимен Фор готов не использовать ст. 49.3 при принятии законопроектов. Но макронисты исключают заморозку пенсионной реформы. Тем самым, за мелкие уступки Фор покидать ННФ не собирался, а бюджетными резервами для крупных подарков союзникам Макрон не располагает. Впрочем, часть социалистов склонна согласиться не подписывать возможные вотумы недоверия взамен на гарантии Макрона не распускать парламент до 2027 г., но соблазн президента вновь попытаться добиться стабильного большинства может перевесить данные обещания.

В итоге 13 декабря Макрон назначил на пост премьера Франсуа Байру – лидера союзного ему центристского Демократического движения (МоДем). Можно сказать, что в идейном плане опытный 73-летний мэр г. По, неоднократный депутат и министр, является единомышленником президента. Именно Байру, боровшийся за пост президента в 2002 и 2017 гг., снял в 2017 г. свою кандидатуру в пользу мало кому известного Макрона, что добавило последнему голосов центристов и расчистило дорогу к победе. Байру не вызывает автоматического отторжения у социалистов, хорошо помнящих, что во втором туре выборов 2012 г. лидер МоДем поддержал лидера ФСП Франсуа Олланда, а не его противника Николя Саркози (по этой же причине отношения Байру с «Республиканцами» более чем натянутые). Также считается, что он способен к диалогу с М. Ле Пен. При этом Байру – очень амбициозный и весьма независимый политик, так что политический курс нового правительства отнюдь не будет диктоваться Елисейским дворцом.

Однако перед Байру вскоре в полный рост встанут те же проблемы, о которые споткнулось прежнее правительство – экономические императивы оставляют совсем узкий коридор возможностей для лавирования между разнонаправленными требованиями десятка партий. При этом парламентская группа Байру включает всего 36 депутатов (меньше, чем было у Барнье). И даже если учитывать союзные ему центристские партии «Возрождение» (Г. Атталь) и «Горизонты» (Э. Филипп) – ясно, что глава кабинета, как и его предшественник, представляет парламентское меньшинство (163 голоса)^[23].Некоторая надежда Байру и Макрона может заключаться в том, что, доказав своим избирателям посредством вотума недоверия, как они борются за интересы последних, лидеры ФСП и НО предпочтут какое-то время не устраивать новый политический шторм, способный обернуться в конечном счете и против них самих, а значит, будут более сговорчивы с новым премьером. Но в любом случае текущий раскол Национального собрания и невозможность его роспуска в течение года после июня 2024 г., создаёт модус вивенди, который продлится как минимум до следующего лета, а значит любая созданная на столь шатком фундаменте политическая конструкция, скорее всего, будет непрочной.

Примечания:

^[1] Moisset B. Nouveau gouvernement : Michel Barnier bat le record de durée pour choisir ses ministres. Novel Observateur. 14.09.2024. URL: https://www.nouvelobs.com/politique/20240914.OBS93563/nouveau-gouvernement-michel-barnier-bat-le-record-de-duree-pour-choisir-ses-ministres.html (accessed 15.12.2024).
^[2] Daudrix A. avec Chapellon N. VIDÉO. Michel Barnier bat le record de la plus longue constitution de gouvernement depuis 1958. Ouest-France. 14.09.2024. URL: https://www.ouest-france.fr/politique/gouvernement/video-michel-barnier-bat-le-record-de-la-plus-longue-constitution-de-gouvernement-depuis-1958-f73ad5f3-3b00-49c3-9c41-b4e9b6c9abd2 (accessed 15.12.2024).
^[3] Michel Barnier devient le Premier ministre le plus âgé de la Ve République. France TV Info. 05.09.2024. URL: https://www.francetvinfo.fr/politique/gouvernement-de-michel-barnier/michel-barnier-devient-le-premier-ministre-le-plus-age-de-la-ve-republique_6764683.html (accessed 15.12.2024).
^[4] Maillot H. Michel Barnier devient le premier ministre le plus éphémère de la Ve République. Le Figaro. 04.12.2024. URL: https://www.lefigaro.fr/politique/michel-barnier-pourrait-devenir-le-premier-ministre-le-plus-ephemere-de-la-ve-republique-20241204 (accessed 15.12.2024).
^[5] Camby J-P., Schoettl J-E. La France aura-t-elle un budget en 2025 ? Actu Juridique. 02.12.2024. URL: https://www.actu-juridique.fr/constitutionnel/la-france-aura-t-elle-un-budget-en-2025/ (accessed 15.12.2024).
^[6] «Непокоренная Франция» – 71 мандат, социалисты – 66, экологисты – 38 и коммунисты – 17. Effectif des groupes politiques. XVIIe législature / Assemblée nationale. URL: https://www2.assemblee-nationale.fr/instances/liste/groupes_politiques/effectif (accessed 15.12.2024).
^[7] Ibidem.
^[8] Ibidem.
^[9] В т.ч. «Возрождение» (макронисты) – 93, «Республиканцы» – 47, Демократическое движение – 36, «Горизонты» – 34, «Свободы, независимые, заморские и внутренние территории» (LIOT) – 23. Effectif des groupes politiques. XVIIe legislature…
^[10] Domenach N. et Pinson G. Nouveau Premier ministre : Michel Barnier peut-il réussir à Matignon ? Challenges. 10.09.2024. URL: https://www.challenges.fr/politique/nouveau-premier-ministre-michel-barnier-peut-il-reussir-a-matignon_904706 (accessed 15.12.2024).
^[11] Analyse du scrutin n°1. 17e législature. Unique séance du mardi 8 octobre 2024 / Assemblée nationale. URL: https://www.assemblee-nationale.fr/dyn/17/scrutins/1 (accessed 15.12.2024).
^[12] Beaumont O., Wesfreid M. Michel Barnier au gouvernement, Emmanuel Macron cherche sa place. Le Parisien. 01.10.2024. URL: https://www.leparisien.fr/politique/michel-barnier-au-gouvernement-emmanuel-macron-cherche-sa-place-01-10-2024-KKXZZ73AQNASLNNQK3E7QUNJYU.php (accessed 15.12.2024).
^[13] У НО – 124 и у сьоттистов – 16. Effectif des groupes politiques. XVIIe legislature…
^[14] Lequeux V. Procédure de déficit excessif : quelles conséquences pour la France ? Toute l'Europe. 28.11.2024. URL: https://www.touteleurope.eu/fonctionnement-de-l-ue/procedure-de-deficit-excessif-que-signifie-la-decision-de-la-commission-europeenne-pour-la-france/ (accessed 15.12.2024).
^[15] Экономика предложения – теория, согласно которой для борьбы с инфляцией необходимо увеличить предложение товаров, а для стимулирования их производства необходимо увеличить капиталовложения и снизить налоги.
^[16] Heyer É., Timbeau X. La croissance a l’epreuve du redressement budgetaire. Perspectives 2024-2025 pour l’économie. OFCE Policy brief, № 137, 16 octobre 2024. Pp. 1-29. URL: https://www.ofce.sciences-po.fr/pdf/pbrief/2024/OFCEpbrief137.pdf (accessed 15.12.2024).
^[17] Marchal R., Kagni M., Bonvarlet S. Budget 2025 : l'Assemblée nationale a rejeté la partie "recettes", l'ensemble du texte va être transmis au Sénat. LCP. 12.11.2024. URL: https://lcp.fr/actualites/budget-2025-l-assemblee-nationale-a-rejete-la-partie-recettes-l-ensemble-du-texte-va (accessed 15.12.2024).
^[18] Vignal F. Budget de la Sécu : Michel Barnier engage sa responsabilité par le 49.3, le RN va voter la censure. Public Senat. 02.12.2024. URL: https://www.publicsenat.fr/actualites/politique/budget-de-la-secu-michel-barnier-va-engager-sa-responsabilite-par-le-49-3 (accessed 15.12.2024).
^[19] Barreiro N. Budget : Marine Le Pen donne "jusqu'à lundi" à Michel Barnier pour faire de nouvelles concessions. RTL. 28.11.2024. URL: https://www.rtl.fr/actu/politique/budget-marine-donne-le-pen-donne-jusqu-a-lundi-a-michel-barnier-pour-faire-de-nouvelles-concessions-7900445550 (accessed 15.12.2024).
^[20] Budget : le NFP et l'alliance RN-Ciotti déposent chacun une motion de censure contre Barnier. Challenges. 02.12.2024. URL: https://www.challenges.fr/politique/budget-le-nfp-et-l-alliance-rn-ciotti-deposent-chacun-une-motion-de-censure-contre-barnier_913293 (accessed 15.12.2024).
^[21] Analyse du scrutin n°519. 17e législature. Unique séance du mercredi 4 décembre 2024/ Assemblée nationale. URL: https://www.assemblee-nationale.fr/dyn/17/scrutins/519 (accessed 15.12.2024).
^[22] Les Français, la motion de censure et la démission du gouvernement de Michel Barnier. Elabe. 05.12.2024. URL: https://elabe.fr/censure-demission-barnier/ (accessed 15.12.2024).
^[23] «Возрождение» – 93, Демократическое движение – 36 и «Горизонты» – 34. Effectif des groupes politiques. XVIIe legislature…