Аннотация. Стремление Грузии найти свое место в постсоветском миропорядке подтолкнуло политические элиты сформировать идею, что западное будущее – это гарант стратегической безопасности, территориальной целостности, экономического благополучия и просто самый прагматичный подход к внешней политике государства в однополярном мире. Сближение с НАТО и Европейским союзом, которое было стратегическо-тактическим шагом, со временем превратилось в целую национальную идеологию, которая окончательно трансформировалась в «радикальную европейскость», когда стать членом т. н. западного мира оказалось самоцелью, неизбежностью и единственно «истинной» возможной моделью развития. Однако распад однополярного мира, геополитические и экономические потрясения вызвали дальнейшее развитие институтов и самого общества в целом, что мало-помалу вынудило костяк общества создать новый политический запрос на сбалансированный, частично прагматичный и осознанный подход к внешней и внутренней политике страны – «грузинофилию». Это не разворот от Запада в сторону России или других «центров притяжения», а процесс формирования уже независимого политического самосознания, опирающегося на базовые ценности грузин и запросы, суверенизация, приватизация политического самосознания. Стремление к общности с сильным политическим игроком, НАТО и ЕС, остается, но подходы к интеграции изменились, и пришло понимание того, что отныне у Запада больше нет монополии на экономическое благополучие, военную безопасность и культурную «цивилизованность».