Возможность существования такого политического феномена, как левый консерватизм, объясняется тем, что консервативная и социалистическая идеология изначально имели между собой ряд точек соприкосновения. Как консерватизм, так и социализм, будучи реакцией на процесс модернизации, отвергали либеральную цивилизацию, основанную на индивидуализме, рационализме и власти денег. В России XIX века и славянофилы, и радикалы-народники противопоставляли миру капиталистического модерна ценности русской крестьянской общины. После Октябрьской революции 1917 г. в русском Зарубежье возник ряд консервативнонационалистических группировок, утверждавших, что революция и коммунизм являются не разрывом с российской традицией, но её своеобразным продолжением («сменовеховство», национал-большевизм Н. Устрялова, евразийство). В то же время советская идеология постепенно приобретала всё более националистические черты, а в 1970-е годы коммунисты-«неославянофилы» – идеологические предшественники нынешней КПРФ – проводили мысль о преемственности между исторической Россией и СССР. В посткоммунистической России левые консерваторы выступают против вестернизации и утверждают, что социализм органичен для нашей страны, а советская традиция является продолжением российской. Левый консерватизм стал доминирующим течением в руководстве Коммунистической партия Российской Федерации, восстановленной в 1993 г. Лидер КПРФ Г. Зюганов в 1990-е годы провёл масштабную ревизию её идеологии, стремясь синтезировать коммунистические представления с государственно-патриотическими, марксизм – со взглядами русских консервативных философов XIX века. Другой вариант идеологии левого консерватизма разрабатывается в рамках созданного в 2012 году Изборского клуба, ряд членов которого стремится осуществить синтез «красной» и «белой» традиций. На основе анализа идеологии государственно-патриотического крыла КПРФ и Изборского клуба автор делает вывод, что современный российский левый консерватизм представляет собой узкий и односторонний вариант консервативной идеологии, который по ряду параметров ближе не к консервативной, а к реакционной мысли.