О российско-японской встрече в верхах

1225

© 24.01.2019, Швыдко В.Г.

image from youtube.com

Визит в Москву премьер-министра Японии Синдзо Абэ и его переговоры с президентом В. Путиным не принесли ни сенсаций, ни существенного изменения общей картины двусторонних отношений. Собственно, это и естественно, если учесть предысторию этого события и стоящей за ним открытой и скрытой активности. Российско-японские встречи на высшем уровне в последние годы стали вполне рутинным событием, не сопровождающимся ни особыми ожиданиями, ни громкими заявлениями участников. Так и в нынешнем случае: были подтверждены договоренности о некоторых мерах, призванных создать атмосферу движения в желаемом направлении (в частности, об облегчении посещения Южных Курил его бывшими японскими жителями, о совместной хозяйственной деятельности на этих островах, а также о поддержании контактов между силовыми ведомствами двух стран), но в отношении главного пункта политической повестки – переговоров по договору о мире – стороны ограничились констатацией продолжения контактов. Ни российский президент, ни японский премьер не прояснили ни конкретное содержание ожидаемых договоренностей, ни поставленные перед переговорщиками рамки, ни достигнутый ими прогресс – или отсутствие такового. Единственное, что можно понять из обтекаемых комментариев – это то, что японской стороне очень хотелось бы ускорить процесс переговоров. Но это было понятно и до нынешней встречи двух лидеров.

Примечательней здесь другое – характер реакции на эти переговоры политического мэйнстрима в двух странах. О реакции в России можно судить по тону и характеру освещения последних событий на радио и телевидении, особенно в тех их сегментах, которые отражают точку зрения наиболее значимого, с точки зрения властного ресурса, слоя российской элиты. И эта реакция не оставляет сомнений: диапазон возможных решений территориального спора жестко ограничен, а передача какой-либо части оспариваемых Японией территорий под ее контроль выходит за рамки этого диапазона. Даже если переговорщики найдут гибкие формулировки, позволяющие каждой из сторон трактовать в свою пользу вопрос о суверенитете, реального исполнения такого соглашения, подразумевающего создание на этих территориях японских структур управления, в обозримом будущем не произойдёт. А подписание мирного договора, даже если его текст и будет согласован, превратится в пустую формальность.

С другой стороны, и в Японии политические элиты начинают осознавать, что присутствие этого вопроса в официальной политической повестке двусторонних отношений (за что десятилетиями билась японская сторона) не означает какого-либо продвижения к его разрешению. Каждая сторона продолжает видеть истоки и суть проблемы со своих собственных позиций, а любые аргументы морально-исторического или экономического характера не меняют ни общественное сознание, ни геополитические координаты двух стран.

Сложившуюся ситуацию можно было бы назвать тупиковой. Вместе с тем ответ на нее все равно придется искать и той, и другой стороне. Для российской стороны возможные опции сводятся к простому выбору: либо прекратить переговоры о мирном договоре ввиду несовместимости подходов к территориальному вопросу, как того требует большая часть российской политической элиты, либо продолжить их, убрав какие-либо конкретные временные ограничения. Последнее означает, что каналы для обмена информацией сохраняются, но выработка решения откладывается до лучших времен. Для Японии выбор также по сути может быть сведен к двум вышеобозначенным вариантам,  с тем пониманием, что только время и смена поколений сможет выявить как степень настоятельности желания добиться восстановления контроля над утраченными семьдесят три года назад территориями, так и наличие у Японии политических активов, имеющих достаточную ценность для того слоя российских политиков, который в перспективе будет определять внешнеполитические решения. Сегодня наличие с японской стороны таких активов кажется как минимум, неочевидным, а без них прочные и конкретные договоренности являются недостижимыми. И перед этим фактом бессильны любые личные контакты и отношения, даже на самом высоком политическом уровне.

В любом случае всем причастным к российско-японским отношениям следует исходить из того, что трудные вопросы решаются не заклинаниями, а осознанием долгосрочных интересов на основе трезвой оценкой ситуации. Причем последнее должно предшествовать политическим переговорам, а не достигаться в их процессе. Другого пути к достижению заявленных лидерами двух стран целей не существует.


Комментарии (0)

Нет комментариев

Добавить комментарий







Актуальные комментарии
Новости Института
28.03.2024

В журнале «Полис. Политические исследования» (№ 2 за 2024 г.) опубликованы статьи Марины Стрежневой, Марины Клиновой и Александра Никитина (в соавторстве).

подробнее...

27.03.2024

В конференц-зале им. акад. Н.Н. Иноземцева состоялось заседание Ученого совета ИМЭМО РАН. С докладом «Перспективы сотрудничества Европейского союза и НАТО» выступил Александр Алешин.

подробнее...

Вышли из печати