Брекзит: у британцев все больше вопросов без ответов

2609

© 14.10.2016, Портанский А.П.

In collage used photo by flickr.com/photos/hakon07, flickr.com/photos/58087468@N06

Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй поддержала проведение дебатов в палате Общин по брекзиту до задействования статьи 50 Лиссабонского договора о порядке выхода из ЕС, что не означает, впрочем, раскрытия перед парламентариями стратегии правительства по данному вопросу. Ибо это могло бы причинить ущерб правительственной стратегии перед началом переговоров, уточнила она, выступая в палате Общин 12 октября.

Неделей раньше Т. Мэй объявила о предполагаемом времени начала процедуры выхода из ЕС – март 2017 г., что было одновременно воспринято, как готовность правительства к «жесткому выходу» (hard Brexit) из Евросоюза. Подобный сценарий неизбежно повлечет за собой перевод многих производств на территорию государств ЕС. Следовательно, снизятся инвестиции в британскую экономику. Реакция курса валюты Соединенного Королевства не заставила себя ждать – в первую неделю октября британский фунт несколько раз обновлял минимальные значения, достигнув 7 октября отметки 1,1378 долл. США, что стало рекордом за последние 30 лет.

С июня этого года Британия охвачена острейшими дискуссиями о предстоящем выходе из Евросоюза. Страна, как и во время июньского референдума, разделилась на «брекзитеров» и «римейнеров» – сторонников и противников выхода из ЕС. Сердцевина дискуссий – возможные торгово-экономические последствия брекзита.

Прошедшие август и сентябрь создали картину некоего оживления промышленности. Так, в сентябре индекс деловой активности PMI в производственном секторе был равен 55,4 пункта – самое высокое значение за два года. Однако, это впечатление скорее обманчиво. В действительности, экономические показатели последних месяцев, на которые с воодушевлением указывают брекзитеры, ни о чем не говорят и не могут приниматься в серьез. Опросы предпринимателей и руководителей компаний свидетельствуют: в бизнесе нарастает неуверенность в завтрашнем дне, а это само по себе важнейший экономический индикатор.

До недавнего времени сохранялись надежды на мягкий вариант выхода, но теперь, похоже, правительство берет курс на «жесткий выход» Новый министр иностранных дел Борис Джонсон и его сторонники хотят полностью покинуть единый европейский рынок и таможенный союз ЕС, взяв под контроль иммиграцию с континента. Цель выглядит амбициозно, однако, она чревата последствиями, которые просчитать до конца пока невозможно. Прежде всего, они затронут торговлю.

Нет нужды объяснять, какое значение имела торговля в становлении капитализма в Англии. В XVII в. английские экономисты были абсолютно убеждены, что именно внешняя торговля является мерилом национального богатства и процветания страны. Это подтверждалось примерами Голландии, Венеции, Генуи в периоды их расцвета. Сегодня в XXI веке Евросоюз – главный торговый партнер Соединенного Королевства. Поэтому торговля с ЕС в связи с брекзитом – озабоченность номер один. В общем обороте внешней торговли Британии доля Евросоюза составляет 48,5%, в том числе 44% экспорта и 53% импорта. К 2020 году правительство рассчитывало удвоить объем экспорта, доведя его примерно до 1 трлн. фунтов стерлингов. Теперь все под большим вопросом. Вероятны ежегодные потери от неучастия в общем рынке ЕС (по расчетам, минимум 11 млрд. фунтов стерлингов в год).

В случае выхода Британии из ЕС ей потребуется согласовать условия торговли с другими странами в рамках ВТО, ибо текущие британские обязательства по товарам и услугам определяются обязательствами Евросоюза в ВТО. Права и обязательства членов ЕС больше не будут автоматически распространяться на Великобританию. Как выразился в этой связи генеральный директор ВТО Р. Азеведо, «ключевые аспекты условий торговли ЕС нельзя просто вырезать и вставить для Великобритании». Поэтому они должны стать предметом переговоров. Однако подобного прецедента среди стран ЕС нет – даже процесс проведения этих переговоров сейчас не ясен.

Торговые переговоры, как правило, весьма сложны. Переговоры членов ВТО по корректировке существующих обязательств зачастую занимают несколько лет, а в некоторых случаях до 10 лет. При этом проведение нескольких переговоров одновременно усложняет задачу. Для переговорного процесса потребуются ресурсы, как со стороны Великобритании, так и со стороны ее торговых партнеров. Но многие страны уже определили свои приоритеты по переговорным направлениям (например, с учетом мега региональных блоков ТТП, ТТИП и других важнейших современных форматов). А, если к тому же одному участнику требуется заключить договор быстрее, тогда как другой может подождать, то переговорная позиция первого заведомо слабее со всеми вытекающими последствиями.

В качестве конкретных вариантов обсуждаются три возможные модели торговых отношений Британии с ЕС и внешним миром в целом после брекзита. Первая – так называемая модель Норвегии, предполагающая членство в Европейской экономической зоне (ЕЭЗ), участниками которой являются страны ЕС плюс Исландия, Лихтенштейн и Норвегия. В рамках этой модели обеспечиваются свободы движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Такой вариант считается интересным, однако «брекзитеры» опасаются, что в этом случае Британия рискует лишиться той политической свободы, которая оправдывала бы выход из ЕС.

Вторая модель основывается на выстраивании отношений с ЕС на основе принципа режима наибольшего благоприятствования (РНБ), т.е. ведет к утрате нынешних важнейших преимуществ торгово-экономических связей с ЕС. Модель обеспечит необходимую свободу, однако, вероятно, нанесет ущерб торговле и инвестициям. Наконец, третья модель, называемая «швейцарской», предполагает заключение серии двусторонних торговых соглашений с ЕС, а также с другими странами, по примеру Швейцарии. Предполагаемые выгоды от нее, однако, не ясны.

Новый министр иностранных дел Борис Джонсон и его сторонники полагают, что Британия должна последовать примеру Канады, т.е. заключать соглашения о зоне свободной торговли «со всем миром», сохраняя при этом контроль за своими границами. Однако, как это будет выглядеть на практике для Британии и сколько для этого потребуется лет, сказать пока никто не может.

Приоритетом Терезы Мэй, согласно ее заявлениям, остается обеспечение контроля за границами и вывод страны из-под юрисдикции Европейского Суда в Люксембурге. Однако, она оставляет открытой возможность продолжения уплаты взносов в бюджет ЕС, рассчитывая, судя по всему, иметь за это какие-то преимущества в торговле.

Неясность важных параметров предстоящего выхода из ЕС естественным образом вызывает критику со стороны оппозиции. Как язвительно высказался лидер лейбористов Дж. Корбин, «страна устремилась в “беспорядочный брекзит”: фунт падает, бизнес в тревоге, у правительства нет ответов».

Торгово-экономический и миграционный аспекты, несомненно, важнейшие болевые точки брекзита, но не единственные. О наличии еще одной напомнила премьер-министр Шотландии Никола Стерджен, заявив 11 октября, что в условиях выхода Британии из Евросоюза второй референдум о независимости Шотландии "скорее возможен, чем нет". Как известно, два года назад, в сентябре 2014 г. 55% шотландцев проголосовали за то, чтобы остаться в составе Соединенного Королевства. Однако сегодня ситуация иная – второй референдум, если он состоится, будет иметь уже иной акцент: независимость не ради независимости, а ради того, чтобы остаться в составе ЕС. И потому его результат, вполне вероятно, окажется принципиально иным по сравнению с предыдущим. Будущий шотландский референдум может, кстати, состояться в разгар переговоров между Лондоном и Брюсселем о выходе Британии из ЕС, и это станет дополнительной серьезной головной болью для нынешнего правительства ее Величества.

 


Комментарии (0)

Нет комментариев

Добавить комментарий







Актуальные комментарии
Новости Института
27.03.2024

В конференц-зале им. акад. Н.Н. Иноземцева состоялось заседание Ученого совета ИМЭМО РАН. С докладом «Перспективы сотрудничества Европейского союза и НАТО» выступил Александр Алешин.

подробнее...

26.03.2024

Дина Малышева выступила с докладом «Активизация нерегиональных сил (США/ЕС) в сфере безопасности Центральной Азии» в рамках Международной научной конференции «XII. Безопасность и развитие в Центральной Евразии» в РУДН.

подробнее...

Вышли из печати